Машины времени в зеркале войны миров. Роман Уроборос

Чтение книги онлайн.

      Единственное в книге описание природы.

      Мой друг С. как-то сказал мне. Роман, спросил он меня, а почему в твоих произведениях полностью отсутствует описание природы? Хотя бы одно описание природы на все твои тексты. Ведь описание природы, оно помогает читателю лучше понять произведение. Описание природы помогает читателю понять твое произведение лучше. Передает эмоции, например. Я в какой-то момент перестал его слушать, задумался о чем-то, о своем. Мы закончили разговор быстро, потому что я не очень люблю, когда меня критикуют. После этого, я несколько часов разговаривал сам с собой, с С. спорил. Я всегда так делаю, по несколько часов спорю мысленно со своими оппонентами, разговаривая то за него, то за себя. Во-первых, сказал я С. У меня и в романах, и в рассказах, и, даже, в пьесах дочерта разных описаний природы. Ну, с моей, конечно же, точки зрения. И в «Шарко» и, особенно, в «Дне Народного Единства». Но это с моей точки зрения. Нескольких предложений, описывающих природу, вполне достаточно. Поясню вам кое-что, дорогие мои читатели. Я раньше, когда сам был еще читателем, я очень не любил описания природы, всякие пространные рассуждения авторов. Я любил действия и диалоги. И, поэтому, я всегда пропускал описание природы и рассуждения. И читал только действия и диалоги. Я пропускал иногда половину книги. Это плохо. Это очень плохо. Поэтому, когда я стал писателем, не мог же я писать то, что самому мне читать не нравилось. Теперь вам понятно, почему в моих книгах почти полностью отсутствуют разные описания окружающей среды? Дома, природа, помещения – все это описывается у меня мазками, всего лишь несколько словосочетаний. Но один раз, скорее всего, можно сделать исключение, и я накатаю описание окружающей среды настолько длинное, насколько могу себе позволить. Буду писать до тех пор, пока мне не станет нестерпимо больно. Я опишу комнату и то, что находится за стенами комнаты. Я опишу Лондон, в котором я никогда, пока еще, не был. Я буду действовать почти как Кафка. Вот Кафка пишет свой незаконченный роман «Америка». А вот другой писатель. Сидит и, отточенным до болезненной остроты карандашом Kooh-I-Noor, пишет. Небольшая грязная комнатка в доме, который находится в той части Лондона, где протянулась та самая известная Бейкер-стрит. Типичный лондонский июньский вечер. Он хотел добавить к описанному выше слово «летний». Но поостерегся, ибо посчитал, что в предложении будет чересчур много прилагательных. И если еще прибавить слово «теплый». Что получится? Типичный лондонский июньский теплый летний вечер. Мерзость какая, подумал он и сломал карандаш о лист бумаги. Карандаш легко сломался. Белый лист не отреагировал никак. Разве что в конце предложения, казалось, появилась раздавленная муха. Я не могу описывать природу. Если бы я учился в литературном институте, то за курс «Описание природы» я с трудом бы натянул на экзамене тройку, а то и вообще не сдал бы этот экзамен и с третьего раза. Потом я с позором вылетел бы из института. Какая мерзость, снова подумал он, взял со стола пачку сигарет «Мальборо», зажигалку и подошел к раскрытому окну. На город спускался вечер, автомобили пронзительно гудели, ласковый ветерок трепал его шевелюру. В следующий раз надо написать СКАЧАТЬ