Шестая жена. Роман о Екатерине Парр. Элисон Уэйр

Чтение книги онлайн.

      – Зайди в дом, Кэтрин!

      Девочка перестала обрывать головки безжизненных цветов и побежала за ней, удивляясь, чем вызвала недовольство родительницы?

      Та закрыла за ними дверь учебной комнаты:

      – Сядь, дитя. Я получила известие от лорда Скрупа, новости неважные.

      Сердце Кэтрин воспарило. То, что было плохой новостью для матери, могло оказаться очень хорошей для нее.

      Мод расхаживала по комнате, не в силах справиться с волнением.

      – Ты недостаточно богата и знатна для его сына, вот в чем суть. Он заставил меня ждать ответа целую вечность, потом сообщил, что с удовольствием заключит помолвку, если я выплачу ему весьма значительное приданое, четверть нужно отдать прямо сейчас, и без всяких гарантий.

      – Но это возмутительно! – заявила Кэтрин; облегчение мешалось в ней с негодованием и чувством уязвленной гордости.

      – Это еще не все! – в гневе воскликнула мать. – Он предложил смехотворную вдовью долю наследства, а потом имел неприкрытую наглость сказать, что в случае твоей смерти до окончательного заключения брака не вернет твое приданое и не будет вступать ни в какие договоры, пока не состоится бракосочетание, что оставляет нас в весьма ненадежном и уязвимом положении.

      – Если сын хоть чем-то похож на отца, я бы вовсе не хотела выходить за него замуж, – пробурчала Кэтрин.

      – Лорд Дакр заставил меня поверить, что лорд Скруп с радостью примет этот брак! – кипятилась мать.

      – Может, он просто пытался быть полезным, – отозвалась Кэтрин. – Как вы поступите?

      – Придется смирить свою гордость и подумать, как исправить ситуацию.

      Кэтрин хотела – или ожидала – услышать другой ответ. Было ясно, что лорд Скруп испытывал терпение матери и не хотел иметь Кэтрин своей невесткой. Какой смысл хлестать дохлую лошадь? Однако девочка смолчала. Она знала, что мать лелеет амбициозные мечты о будущем своих детей, и самая дорогая ее сердцу – увидеть их в достойных браках.

      – Мне придется еще раз хорошенько обдумать это дело, – сказала мать, опускаясь на стул, и похлопала Кэтрин по руке. – А ты пока постарайся забыть обо всем этом. Возвращайся к Цицерону, языкам и прочим любимым занятиям. Ну, теперь беги. Но помни: никому ни слова! Я не хочу, чтобы пошли разговоры, будто мы, Парры, недостаточно хороши для таких, как Скрупы.