Книга разлук. Книга очарований. Федор Сологуб

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ из высших сфер, – с веселым смехом сказал Кошурин-отец.

      – Что же она говорила? – спросила Катя, доверчиво и испуганно глядя на гимназиста.

      – Пока еще я ничего не слышал. Но вот слушайте мои стихи.

      – Господа, – сказал Аполлинарий Григорьевич, – прошу внимания. Юный поэт прочтет свои стихи.

      Все стали слушать, Кошурин-младший принял мечтательно-горделивую позу и торжественно продекламировал:

      Вдохновенные руки бессильно томятся

      На грустных коленях…

      Замечаю внимательным взором движенье

      В таинственных тенях…

      Вдохновенье ль желанных сношений,

      Немая ли это забава, —

      Голубая, прозрачная тихо ко мне опускается пава.

      Голубое крыло над рукою моею колышется зыбко,

      А на клюве прозрачном дрожит

      Незнакомая миру улыбка.

      Катя в восторге смотрела на поэта. Седой полковник откровенно засмеялся, а Аполлинарий Григорьевич сказал, лукаво усмехаясь:

      – Славные стихи. В наше время таких не писали. Только не понимаю я, о чем грустят колени.

      – Это, видите ли, передается впечатление, – небрежным тоном пояснил гимназист. – Всякая вещь имеет свою физиономию, и члены человеческого тела тоже.

      – Позвольте спросить, – обратился к Кошурину Ваулин, – почему именно вы изволите упоминать в ваших стихах паву, а не другую птицу – орла бы, например?

      – Извините, этого я не могу объяснить. Это надо почувствовать.

      – Пава – это символ, – сказал Женя.

      – Символ чего, позвольте спросить? – продолжал любопытствовать Ваулин, устремляя на гимназистов серые проницательные глаза.

      – Символ чего-то такого… я не могу это выразить.

      – Если хотите, – снисходительно объяснил наконец Кошурин, – символ гордого стремления к неизвестному. Я, по крайней мере, так объясняю себе. Но я должен сказать, что когда я создаю стихи, я не понимаю, что пишу.

      – О, да, это заметно, – очень любезно согласился Ваулин.

      – Я на него уж и рукой махнул, – с веселым смехом заявил Кошурин-отец.

V

      Павел Кошурин и Катя Ваулина сидели уединившись в уголке. Гимназист в чем-то настойчиво убеждал девушку, которая неопределенно улыбалась и покрывалась слабым румянцем.

      – Позвольте же, – воскликнул наконец гимназист, – прочесть мои стихи, посвященные вам. То, что я должен вам сказать, прозой не выходит убедительно, – стало быть, это надо сказать стихами. Надеюсь, вы поймете или почувствуете. Слушайте.

      Катя закрыла глаза и откинулась на спинку стула. Гимназист, близко наклонясь к ней, продекламировал страстным полушепотом:

      Отодвинул я завесы плотные, —

      Запечатана тайная дверь.

      Беззаботные, безотчетные, —

      Отчего не теперь?

      Облелеял бы лаской блуждающей

      Я твою заповедную СКАЧАТЬ