Правление волков. Ли Бардуго

Чтение книги онлайн.

      Хранительница поджала губы.

      – Значит, вероятно, вы полагаете, что я проделала весь этот путь, чтобы попотчевать вас сказками.

      В комнате повисло молчание, нарушаемое лишь треском огня в очаге. Нина ощущала страх, волнами расходящийся от Ильвы, злость, идущую со стороны Брума, – и неуверенность, захлестывающую их обоих. Они знали, что в прошлом Ханна не отличалась послушанием. Но насколько далеко она зашла? Нина и сама не знала.

      Ханна сделала глубокий вдох.

      – Костюм для верховой езды был моим.

      Проклятье, Ханна. Что тебе Нина говорила? Отрицай все.

      – О, Ханна, – воскликнула Ильва, прижимая пальцы к вискам.

      Лицо Брума залило краской.

      Но Ханна шагнула вперед, подняв подбородок, излучая гордость и непреклонность, унаследованную ею от отца.

      – Я не стыжусь этого. – Голос ее звучал уверенно и чисто. Ее взгляд встретился с Нининым и тут же метнулся прочь. – Тогда я не знала, кто я, чего я хочу. Теперь я знаю, где мое место. Здесь, рядом с вами.

      Ильва поднялась и взяла Ханну за руку.

      – А иконы? Четки?

      – О них мне ничего не известно, – без заминки ответила Ханна.

      – Их нашли вместе с костюмом Ханны? – спросила Нина, воспользовавшись моментом.

      – Нет, – признала хранительница. – Не вместе.

      Ильва притянула Ханну поближе к себе.

      – Я горжусь твоей честностью.

      – Матушка, – заговорил Брум, и в его голосе отчетливо звякнули льдинки, – вы, конечно же, слышите слова Джеля, но ведь и дрюскели тоже. Подумайте хорошенько, прежде чем еще раз прийти в мой дом, чтобы обвинять мою дочь.

      Хранительница поднялась. На лице ее застыла решимость, которую ничуть не поколебали слова Брума.

      – Я стою на страже духовного благополучия страны, – сказала она. – Апрат, языческий священник, находится под этой крышей. До меня доходят слухи о языческих обрядах, проводящихся в этом городе. Я не позволю сдвинуть себя с праведного пути. И все же, – добавила она, расправляя складки своей шерстяной мантии, – я рада, что Ханна наконец нашла свой путь. Я исповедую ее, прежде чем отправлюсь обратно.

      Ханна присела в реверансе, со склоненной головой, являя собой идеальную картину послушания и смирения.

      – Да, матушка.

      – И Милу Яндерсдат исповедую тоже.

      Нина не смогла скрыть своего удивления.

      – Но я была лишь гостьей в монастыре. Я никогда не была послушницей.

      – Значит ли это, что у тебя нет души, Мила Яндерсдат?

      Да уж души у меня побольше, чем у тебя, Черносливина. Но возражать дальше Нина не посмела, не в присутствии Брумов. Кроме того, ей хотелось петь от облегчения. Их не раскрыли. И пусть обвинение Ханны в язычестве могло стать немаленькой проблемой, но она не шла ни в какое сравнение с тем, о чем могла бы завести разговор СКАЧАТЬ