Морские рассказы. Жизнь судового механика. Избранное. Алексей Макаров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ никто такими ловкими пальцами не лез в карманы пиджаков, чтобы оттуда достать один рубль или лотерейный билет за тридцать копеек, которые могли бы серьёзно подорвать экономику СССР. А после нахождения такого преступления, несчастного морячка, который по пьяне забыл вынуть из кармана советское достояние, лишали визы и возможности совершать заграничные рейсы.

      Мы же стояли на линии. Возить ни в Америку, ни с Америки было особенно нечего. Это же не японская линия, когда оттуда прут всяческое барахло, машины и всё остальное к ним в придачу.

      Так оно и вышло. Никто особо нас не досматривал. По каютам таможенники не ходили.

      Мы заполнили декларации, принесли их в столовую, где, как обычно и собирали их при отходах. Этим дело и закончилось. Всё. Так и отошли из Владивостока.

      Ну, отошли и отошли. Обычно, я с утра ухожу в машинное отделение на работу, возвращаюсь в обед, после обеда опять пропадаю в машине. Вечером смотрю какой-нибудь фильм по видику, и ложусь спать. Такой был режим работы и отдыха в течение рейса.

      Но где-то дня через четыре просыпаюсь ночью от того, что кто-то кукарекает. Странно, интересно, думаю:

      – Вот это да! Что у меня, крыша едет, или я дурак какой-то?

      Я обошел, осмотрел всё в каюте. Кукареканье раздавалось откуда-то из ванной комнаты.

      Но она была забита злополучными ящиками и не было видно, откуда это нечто кукарекает. Думаю – мне это кажется. Положил голову на подушку, заснул – и всё.

      Больше не слышал кукареканья.

      На следующую ночь произошло то же самое. А каждый день, приближаясь к Америке, мы переводили часы – один час через два дня. Получается, что первый раз оно закукарекало в 2 часа ночи, потом в 3 часа ночи, потом в 4 часа. А из Владивостока в Сиэтл с нами решил проехаться корреспондент какой-то то ли сан-францисской газеты, то ли сиэтловской газеты. Он неплохо говорил по-русски. По-английски я тоже тренировался, особенно сейчас, потому что в рейс с нами пошла Галина Степановна – преподаватель английского языка. Как она нас дрючила, бедных и несчастных! Она вычисляла, где мы можем находиться, ловила нас, и после этого мы минимум два часа проводили в ее твердых, жестких объятиях преподавателя английского языка. Из этих тисков уже невозможно было никуда вывернуться. Галина Степановна скручивала из нас верёвки и вбивала в нас этот английский язык со страшной силой «П» нулевое, невзирая на ранги и должности. А тут еще и американец был. Так что вбитые знания, что черпали мы от Галины Степановны, мы понемножку применяли к этому американцу. С носителем языка велись различные разговоры на всевозможные темы. Ох, и любопытный был этот кореспонденьтик. В общении с ним иногда использовались слова и выражения, которые Галина Степановна вбивала в нас кувалдой. После этого они залегали в памяти глубоко и надолго. И вот как-то утром, проснувшись от кукареканья, я пошел на мостик. Поднявшись на мостик, я увидел американца, тупо уставившегося в лобовое стекло. Судно было основательное, ледового класса, мощное. Моряки эти суда между собой называли «морковками». Оно имело два мощнейших дизеля и метровые льды для него в полярных морях СКАЧАТЬ