7 | Чалдон. Александр Левинтов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ впадая в сказочный транс, в полузабытьё, в клубы древнего или собственного воображения.

      Мы любим, чтобы у нас росло то, что растет само и не требует ни забот, ни ухода – старые седые оливы росли в наших краях, когда мы пришли сюда – они и теперь седые и старые, и продолжают плодоносить, и так будет всегда, именно от олив исходит идея бессмертия, недоступного для человека, а потому такого притягательного.

      Мы любим сады – они долго живут, а огороды – ну, что растёт само, то пусть и растёт само, а уж мы найдём ему применение: что есть, а что пойдёт в приправу или консервант.

      Скотину мы не держим – возни много, а толку мало, да и зачем нам скотина, если вокруг, в горах водится дикое зверьё. И лошади нам ни к чему – им здесь трудно двигаться, есть почти нечего, мы же на своих длинных ногах бегаем быстрее лошадей и пройдём там, где не пройти коню. Хищные зубья скал, торчащие из гор на каждом шагу, и кручи бесчисленных ущелий делали наши места труднодоступными для коней

      А потому наше клочковатое и разрозненное хозяйство, если его вообще можно назвать хозяйством, так зыбко и неустойчиво, так непрочно и своевольно: то ломится изобилием, то скудно до настоящего голода.

      Когда он, голод, наступает, то спасения от него почти нет. Он тянется долго, иногда целый год, до следующего урожая, а иногда и годами. Когда наступает голод, поднимается чёрной тучей саранча и улетает прочь – неизвестно куда. Саранча часто оказывается последней потухшей надеждой – когда ничего нет, мы жарим и едим её. Когда наступает голод, глубоко под землю уползают змеи – самая лучшая еда и самое верное лекарство от любых ран и болезней.

      И тут возникает выбор, для других, наверно, мучительный, для нас же привычный и спокойный.

      Либо мы начинаем есть друг друга, сначала детей, потом молодых, ещё никогда не рожавших девушек, либо отправляемся в соседние с нами города и страны и продаем себя, сначала детей, потом молодых, ещё никогда не рожавших девушек и в последнюю очередь взрослых мужчин, которых покупают на невольничьих рынках весьма неохотно, потому что заставить работать их практически невозможно, а то, что они умеют делать, никому не нужно. Или почти никому. Да, если их и покупают, то только, чтобы использовать их как охранников, сторожей, телохранителей, тюремщиков и надсмотрщиков, воинов. В таких качествах они, конечно, хороши, но всё равно опасны, потому что всегда могут обернуть свои силы против хозяина. Это – не зазорно.

      Зачем человеку совесть?

      Различать Добро и Зло могут все живые организмы, как одушевленные, так и неодушевленные: растения помнят тех, кто зло обращался с ними и всеми силами и способами стараются ответить тем же: цепляются колючками, издают неприятный запах, а, если не могут этого, то просто чахнут и гибнут. На Добро они отвечают Добром: пышно цветут и плодоносят, благоухают и т. п.

      Способность к различению Добра и зла присуща всему живому СКАЧАТЬ