7 | Чалдон. Александр Левинтов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ потом, что тех, кто бежал вниз по Кети, домой, изловили и жестоко казнили – никто не дошёл до своих семей. Я же с товарищами бежал на восток, по Малому Касу, потом – по Большому, пока мы не достигли Енисея. Мы двинулись вверх по реке, пока не достигли Енисейска, расположенного на западном, низменном берегу Енисея, почти напротив устья Ангары.

      Двое из нашей ватаги, человек в пятьдесят, остались в Енисейске, укрывшись у каких-то солдаток, мы же, держа в виду Московский тракт и обходя заставы и рогатки, двинулись на запад.

      Здесь, на тракте шла своя, очень странная жизнь.

      На восток тянулись длинные конвои: людей вели на каторгу, больных, занемогших и ослабевших – на телегах, всех – в одну сторону, безвозвратно: в Красноярский острог, в Братский, Усть-Илимский и далее в Иркутск, в Забайкалье, в Читу и за Читу, в страшные Шилку и Нерчинск, и ещё дальше, в Якутск и Охотск, совсем на край земли.

      И даже выдюжив весь отведённый каторжный срок, человек не смел возвращаться домой и обязан жить навечно в ссылке. Лишь по личному изволению царя человек мог вернуться – кто ж может добиться до царского порога и соизволения? Простому человеку такое даже помыслить трудно.

      Но люди бежали, всё равно бежали, по одиночке и малыми группами. И все им помогали, потому что сами были когда-то беглыми, ссыльными, обиженными или потомками обиженных.

      И никто никого не расспрашивал. Давал приют и хлеб, а когда и копеечку. И каждый, как мог и чем мог, отрабатывал свой кров, а что ещё он мог предложить в своей благодарности?

      Ватага наша быстро таяла и растворялась: в Томске многие решили возвращаться по домам, без которых тосковали и жизнь свою не представляли.

      Я как старший и по возрасту и по уважению, не мог бросить товарищей, хотя и мне страсть, как хотелось вернуться в родное Васюганье, до которого, может, и бегу-то по реке-Томи и Оби всего неделю или две.

      Люди оставались после очередного ночлега – трудниками в монастырях, работниками в хозяйствах или их принимали в семью примаками либо уходили на юг, соблазнённые рассказами об Алтае, преддверии рая, где течёт молочная река в кисельных берегах (так обычно описывается Катунь, приток Оби, поросшая богородицкой травкой и черемухой), где вершинные снега текут по лугам мёдом, где несть печали и одна чистая благодать, как в подоле Богородицы.

      От Иртыша мы шли дорогой, которую я смутно помнил по нашему Исходу в поисках Васюганья.

      И опять настала зима, и опять – как будто движемся по кругу: окрест всём одно и то ж, унылая и пустая равнина, редкие колки и мороз, мороз, к которому мы теперь гораздо привычней. И уже нет этого страха умереть и замёрзнуть, и волки не гонятся за нами, и впереди – хоть какая-то известность.

      Так мы пересекли престарелый Камень и дошли до Волги. Здесь наша ватага окончательно распалась, и на запад я двинулся в одиночку.

      Что есть человек

      Как стать человеком. СКАЧАТЬ