Непарадный Петербург в очерках дореволюционных писателей. Сборник

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ты написать не вздумай. Ещё чего доброго кому-нибудь до меня дело окажется, помогать вздумают; ради всего прошу – ни слова!

      – Фамилии твоей я не напечатаю, а про встречу расскажу.

      – Ну, это можешь. Пиши – Иван Иванович.

      – Это твой псевдоним.

      – Э…плевать. Мне теперь на всё плевать.

      – Что же, тебе, пожалуй, можно позавидовать! Ты, как Диоген, не имеешь никаких привязанностей к жизни.

      – И хорошо! А вы все зависите от других, от среды света, окружающих. Это тоже кабала! Ты ведь помнишь, отчего я первый раз запил? Умерла моя невеста. Мне тогда было 24 года. Вот когда я узнал, что значит страшная привязанность! Можно сказать, что с тех пор я не отрезвлялся, разве только по необходимости, когда не на что выпить. Но с годами это состояние прошло, и осталась одна страсть к водке.

      – Видишь, как ты сам себе противоречишь: разве страсть к водке не та же привязанность, кабала, зависимость?

      – Пожалуй, только у нас такое количество кабаков и водка так дешева, что зависимость от этой кабалы не страшна.

      Иван Иванович стал заметно хмелеть, язык заплетался и через час он уснул на столе. Усилия растолкать его были тщетны, и мне пришлось уйти, не попрощавшись. Скорее на воздух! Мне становилось невыносимо душно в этой смрадной атмосфере в присутствии этого погибшего товарища.

      В романах люди спиваются как-то скоро, а тут пятнадцать лет уже прошло и кто знает, сколько ещё лет впереди.

4

      При выходе из «ресторации» я наткнулся на толпу бродяг, о чем-то шумно толковавших.

      – Полковник, – кричали бродяжки, – давай две косушки[16], ты сегодня католик!

      «Полковник», «католик» – я ничего не понимал и остановился около толпы. «Полковник», детина лет сорока, среднего роста, плотный, с когда-то черной, но сильно поседевшей бородой клином; из-под рваного картуза выбивались пряди войлокоподобных волос; правильно-продолговатый нос и впалые карие глаза свидетельствовали о минувшей красоте «полковника».

      – Товарищи, – закричал я, – хоть я и не «католик» на две косушки «настрелял»[17].

      – Волк его забодай, да ты «итальянку ломал»[18] или «торгаш»[19]? Все равно, веди в «стойку»[20]…

      Мы направились в соседний питейный дом.

      Описывать ли внутренности этого «дома», пропитанного сивушным запахом?[21] Отмечу только, что при самом входе на дне опрокинутой бочки какой-то бродяжка писал письмо в деревню. Нас встретил «капитан», состоящий на посылках у целовальника и получающий за свои услуги иногда стаканчик. «Капитан» всех вошедших знал и только на меня покосился, а остальным приветливо махнул головой, приглашая к прилавку… Он увивался, очевидно, рассчитывая на стаканчик, и обиженно отошел в сторону, когда узнал, что угощает «новичок».

      – Капитан, позвольте и вам поднести? – обратился я к нему.

      Он не сразу согласился, боясь, вероятно, сделаться предметом шутки, но когда я сказал целовальникуСКАЧАТЬ