Почему наш мир таков, каков он есть. Природа. Человек. Общество (сборник). Максим Кронгауз

Чтение книги онлайн.

      Судья Верховного суда США Ричард Познер однажды прочел Коуза и стал писать экономические книжки. Он объяснил, как должны существовать суды и полиция с точки зрения теоремы Коуза, потому что если трансакционные издержки положительны, то рынки сделать ничего не могут, и это должны делать правовые институты и судебные решения.

      Работы Познера позволили сделать из теории преступления и наказания несколько очень важных выводов. Во-первых, поскольку борьба с преступниками затратна, оптимальный уровень преступности ненулевой, потому что затраты на поимку последнего преступника будут запредельно высокими.

      Второй вывод и есть применение идеи Вяземского по поводу суровости законов и необязательности их исполнения. Если посмотреть на трансакционные издержки деятельности государства по борьбе с преступностью, выходит, что легче изменить меру наказания, чем поймать преступника. Например, если все иные наказания заменить штрафами и конфискациями, издержки превращаются в доход бюджета. Это гораздо проще, чем выслеживать, ловить мерзавца, доказывать, что он виновен.

      Третий вывод уже по существу трансакционных издержек как издержек социального трения. Он сводится к тому, что человек не очень умен, ограничен, не очень честен, оппортунистичен, не имеет постоянства воли. А преступник тоже человек. В результате долгое время было непонятно, почему некоторые на первый взгляд эффективные меры не снижали преступность.

      Дело в том, что у наказания есть разные функции, и эти функции эффективны в разных случаях. Еще Достоевский сказал, что если вы одного негодяя соедините с другими негодяями и заставите их заниматься бессмысленным трудом, то вряд ли из этого получатся честные, благородные люди. Между тем есть случаи, когда изоляция имеет смысл. Говоря экономическим языком, это когда предложение преступления неэластично по «цене», по наказанию – например, когда преступник психически больной человек, маньяк.

      Самый сложный вопрос – имеет ли смысл смертная казнь. В 1975 году американский экономист Айзек Эрлих доказал, что смертная казнь предотвращает убийства. Потом, в конце XX века, оказалось, что введение или отмена смертной казни на самом деле никак не влияет на преступность. То, что не учтено у Эрлиха, касается понимания трансакционных издержек. А именно: суд может ошибаться.

      В принципе, ошибки бывают двух видов. Во-первых, систему можно построить так, что виновный точно получит наказание, но пострадает и некоторое количество невиновных. Можно и наоборот: чтобы невиновных не наказывали никогда, зато преступники иногда уходили от ответственности. Идеальную систему построить нельзя: совершенство в этом мире невозможно. Система всегда будет перекошена либо в одну, либо в другую сторону. Здесь важно помнить, что люди не только склонны ошибаться, но иногда ведут себя заведомо нечестно, СКАЧАТЬ