Ошибка грифона. Дмитрий Емец

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ разговора как-то не нашаривалось. Про свет и валькирий говорить не хотелось. Все это могло задеть Корнелия, всколыхнув в нем былое. Про мрак упоминать тем более не имело смысла, и Ирка, пролистав память, сообщила, что только что они с Матвеем видели в городе уникальный самокат.

      Корнелий спросил, что же в нем уникального. Ирка, развивая тему, поведала, что обычно в Москве все катаются на легких, с аккумуляторами, вошедших теперь в моду, даже и зимой некоторые ухитряются. Единственное, чего страшатся их хрупкие колесики, это дурного асфальта и выбоин. Этот же самокат был единственный в мире! Дорожный рабочий сварил его из колес для садовой тележки и случайных труб, которые покрасил в желтый цвет. Руль же взял от детского велосипеда. Получившийся самокат лавировал в пробке не хуже мотоцикла и не боялся ни выбоин, ни открытых люков, ни иных препятствий.

      Корнелий про самокат выслушал вяло, хотя прежде бы непременно заинтересовался. Даже кинулся бы спешно отыскивать неудачливую садовую тележку для эксперимента.

      Теперешний же Корнелий только спросил:

      – Дутые хоть колеса?

      – То есть? – не поняла Ирка.

      – Садовые тележки бывают с дутыми колесами, а бывают с шинами из сплошной резины. Вторые катить труднее, но они не протыкаются. Какие там были колеса?

      – Сплошные, – вспомнила Ирка.

      – Плохо. Я бы сделал дутые, – заметил Корнелий, и на этом на теме идеального самоката был поставлен крест. Однако Ирка еще некоторое время хваталась за самокат, как за соломинку, чтобы не увязнуть в болоте молчания.

      – А колеса-то… колеса… – говорила она по инерции, и Корнелий с Матвеем терпеливо кивали, пока и Добряк не задергал мордой, поддавшись настроению всеобщего соглашательства.

      – Навестить решили? – вдруг спросил Корнелий, решительно прощаясь с самокатом.

      – Да, – сказала Ирка.

      – Да, – сказал Багров.

      – Это хорошо, – одобрил Корнелий.

      – Как твои дела? – спросила Ирка.

      Дела у Корнелия, как оказалось, относились к разряду «хорошо». Багров отозвался, что это здорово, когда дела хорошо. Хуже, когда они плохо. Ирка опять толкнула его ногой.

      – Музыкой балуешься? – спросил Матвей, которого, видно, надо было бить не ногой, а ломом.

      Корнелий вздрогнул.

      – Музыкой, – согласился он и добавил через укоризненную паузу: – Балуюсь.

      – А почему саксофон? Ноты для него разве такие же, как для флейты? – задала вопрос Ирка.

      – Что ноты? Ерунда ноты! Музыка у меня давно здесь, – Корнелий ногтем указательного пальца царапнул себе лоб.

      Багров взял ноты в руки. Когда-то и его учили играть, только на клавесине. Смешной такой старинный клавесин. Маленький Матвей очень его любил, хотя и задумывался порой, что случится, если подложить под него бочонок с порохом и выпалить из пистолета.

      Ноты были заложены метательным ножом. Но не метательный нож удивил Багрова – СКАЧАТЬ