опустился ниже ватер-линии. Только теперь до меня дошло, что произошло. До жирафа дошло бы быстрее! В мою голову полезли надоедливые мысли о прегрешении и наказании небес, которое неминуемо должно за ним воспоследовать. Если бы я имел возможность записывать свои тогдашние мысли, мир был бы осчастливлен шестым «Евангелием» или новым «Королём Лиром», и там на каждой странице были бы слова «Бред», «Ужас», «Крах» и «Воздаяние». Бесконечные беседы с озабоченным отцом, его добрые, настойчивые советы, и наконец его отчаянные слёзы вкупе с о словами матери и потоками её слёз живо пролетали предо мной, и моя, пока ещё не окончательно окоченевшая совесть теперь школьной указкой пеняла мне, что я совсем напрасно так относился к мудрым родительским советам и презрел свои святые обязанности перед богом и отцом. Как бы то ни было, но буря расходилась не на шутку, она бушевала всё сильнее, и уже волны перехлёстывали через борта, но всё это было просто детским лепетом по сравнению с тем, что я увидел в несколько следующих дней. Но тогда, и такой бури было слишком для меня – мне всё время казалось, что мы тонем, и точно так же, как поднимались и опускались валы и наше утлое судёнышко, так же поднималось и опускалось в преисподнюю моя душа. Убитый и измождённый внезапными испытаниями, вывернув свой слабый желудок наизнанку, я проклинал своё детское легкомыслие и клялся, что если бог наконец проснётся от летаргического сна и соблаговолит помиловать меня, и позволит мне живым добраться до земли, никогда после моя нога не ступит на шаткую корабельную палубу к этим бочкам солонины, грязным матросам, блудливым юнгам и капитанам-матершинникам, а я прямиком рвану в свой отчий дом, побитый, как собака, но не сдавшийся, вернусь к отцу и матери, и впредь буду более осмотрительным в выборе жизненных путей, дабы не позволить моей глупости снова стать хозяином горы, и подвергнуть меня новой серьёзной опасности. Теперь у меня в голове мой отец мгновенно превратился из старого, пыльного, подплинтуссного зануды с мелкой мещанской душонкой и муравьиным мировоззрением, изо рта выстреливающим затёртые до дыр благоглупости, несущего бред со скоростью скорострельной пушки – в мрачного, сверкающего блёстками и огнями огромного инфернального библейского пророка, гуляющего босиком по морю и возвещающему долгожданный Апокалипсис в самые громоподобные трубы мира. Моё превращение было настоящим волшебством, ибо не было ещё изменений в мире более глобальных, чем эти. Только сейчас я в полной мере стал осознавать силу пророческой правоты моего отца, и стал отдавать себе отчёт, какую правильную и добродетельную жизнь он вёл, старательно обходя стороной всякие треволнения и опасности, чураясь непонятных людей с пустыми карманами и бегающими глазками, мутных биржевых афёр и свирепых морских бурь с ласковыми именами, презирая до омерзения героические прелести сухопутной бивачной жизни. Как он смеялся, когда однажды я заявил ему, что хочу быть офицером в славной английской армии! Вволю насмеявшись,
СКАЧАТЬ
