Россия на Дунае. Империя, элиты и политика реформ в Молдавии и Валахии, 1812—1834. Виктор Таки
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Россия на Дунае. Империя, элиты и политика реформ в Молдавии и Валахии, 1812—1834 - Виктор Таки страница 14

СКАЧАТЬ у его автора или кого-либо, кто был столь же заинтересован в восстановлении старых привилегий княжества.

      Десятилетия, последовавшие за заключением Кючук-Кайнарджийского мира, стали временем становления российского протектората над княжествами как совокупности международно-правовых документов и дипломатических практик. Статья 16 мирного договора 1774 года, служившая краеугольным камнем российского протектората, получила дальнейшее разъяснение в объяснительной Анайлы-Кавакской конвенции 1779 года, а также была подтверждена Ясским и Бухарестским мирными договорами (1792 и 1812 годы соответственно)[131]. По окончании каждой из последовавших русско-османских войн новоназначенные господари получали скрепленные имперской печатью султанские указы (хатт-и шерифы), в которых им предписывалось исполнять постановления мирных договоров относительно княжеств[132]. Нарушения господарями этих постановлений (порой поощрявшиеся самой Портой) обычно вызывали «представления» российских посланников. Важную роль в этом процессе играли российские консулы в Яссах и Бухаресте, на назначение которых Порта неохотно согласилась в 1782 году[133]. Будучи первыми европейскими дипломатами, аккредитованными в княжествах, российские представители существенно отличались от западноевропейских консулов в других областях Османской империи, занимавшихся в основном коммерческими вопросами[134]. Помимо торговых дел, первый российский консул в Бухаресте С. Л. Лашкарев должен был собирать информацию об османских военных приготовлениях на нижнем Дунае и «примечать за поведением обоих господарей»[135]. Его преемник И. И. Северин быстро стал поверенным лицом всех местных недовольных, перенаправляя их жалобы в российскую Коллегию иностранных дел[136]. Письменные жалобы молдавских и валашских бояр и духовенства относительно политики господарей предоставляли российским посланникам в Константинополе доказательства невыполнения Портой условий мирных договоров[137].

      Российские дипломатические демарши относительно княжеств редко касались непосредственно религиозных вопросов. Жалобы бояр, донесения российских консулов и «представления» российских посланников практически всегда являлись результатом действия фанариотских господарей в Молдавии и Валахии, которые не «наблюдали всякое человеколюбие и великодушие в положении на них подати», предписанные Кючук-Кайнарджийским мирным договором, а порой и просто игнорировали временные освобождения от налогов, которые предоставлялись княжествам каждым последующим российско-османским мирным соглашением[138]. Протесты против попрания прав православной церкви касались скорее церковной собственности, нежели конкретных духовных лиц или вопросов богослужения. В частности, молдавские и валашские бояре жаловались на то, что начальники османских крепостей не возвращали княжествам СКАЧАТЬ

<p>131</p>

См. статью 7 Анайлы-Кавакской конвенции: ПСЗ. Сер. 1. № 14851. Т. 20. С. 804 (другое издание: Recueil d’ actes internationaux de l’Empire Ottoman / Ed. G. Nouradounghian. Paris: Librairie Cotillon, 1897. Vol. 1. P. 343). См. также статьи 4 и 5 соответственно Ясского и Бухарестского мирного договоров: Договоры России с Востоком / Ред. Т. П. Юзефович. С. 43–44, 51–52.

<p>132</p>

См. хатт-и шерифы 1775 г. молдавскому господарю Григоре Гике и валашскому господарю Александру Ипсиланти: ЧИОИДР. 1886. Кн. 1. Ч. 2. С. 52–61.

<p>133</p>

Об учреждении русских консульств в Молдавии и Валахии см.: Spiridonakis B. G. Le Consulat Russe dans les principautés Danubiennes // Balkan Studies. 1963. Vol. 4. P. 289–314; Dvoichenko-Markov D. Russia and the First Accredited Diplomat in the Danubian Principalities // Slavic and East European Studies. 1963. Vol. 8. P. 200–229; Гросул. Дунайские княжества в политике России. С. 78–81.

<p>134</p>

Хотя вскоре в Молдавии и Валахии появились представители прочих европейских правительств, российские консулы долгое время не имели себе равных в отношении их политического влияния в княжествах, основанного на русско-османских договорах.

<p>135</p>

См. инструкции Лашкареву, цитируемые в: Гирс А. Из прошлого консульства в Яссах // Русская старина. 1897. Т. 89. № 2. С. 317. См. также инструкции Коллегии иностранных дел и российского поверенного в делах в Константинополе А. Хвостова И. И. Северину от 15 апреля 1792 г. и 1 ноября 1792 гг. соответственно: Бессарабия на перекрестке европейской дипломатии / Ред. В. Н. Виноградов. С. 81–84.

<p>136</p>

См. сообщения Северина от 24 февраля 1784 г., 10 апреля 1785 г., 9 ноября 1786 г., 5 мая 1787 г. и 12 сентября 1794 г.: Там же. С. 77–79, 86.

<p>137</p>

В качестве примера подобных жалоб см.: Обращение молдавских бояр от имени жителей всего княжества в российское консульство. 10 марта 1799 г. // Там же. С. 87–89. Румынский оригинал опубликован: Vianu A. Manifestări antifanariote în Moldova la sfîrșitul secolului al XVIII-lea // Studii. Revista de istorie. 1962. Vol. 15. No. 4. P. 923–924.

<p>138</p>

О временном освобождении княжеств от дани см. § 7 статьи 16 Кючук-Кайнарджийского мира, § 3 статьи 4 Ясского мира и статью 5 Бухарестского мира: Договоры России с Востоком / Ред. Т. П. Юзефович. С. 33, 44, 52 соответственно.