Из Франции – по Якутии. 3800 км на каноэ от Байкала до Арктики. Филипп Сов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ французским кофе мы болтаем о предстоящей поездке в Сибирь. Я ещё не знаю, какой путь я изберу в Европе, чтобы добраться до русской границы. Путь на восток на поезде закрыт такими странами, как Украина, настаивающими на транзитной визе. Но я не хочу терять дни в ожидании различных разрешений. Единственная европейская страна, граничащая с Россией, это Финляндия. Нина объясняет мне, что в Финляндию можно добраться на поезде через Германию, а оттуда в Россию на корабле по Балтике. Я выбираю этот путь. И обнимаю Нину. Она прощается, слегка дотрагиваясь до моего плеча и советуя остерегаться дружеских застолий в России.

2

      Я принадлежу ко второму послевоенному поколению. Моя бабушка во время традиционного прованского застолья часто воскрешала в памяти страшные крики во время бомбардировок 1945-го года. Она до сих пор испытывает этот ужас. И я не могу не думать о ней, как только слышу первые немецкие слова в поезде на Гамбург. Я посещаю Германию первый раз и резкое «Nein» контролёра странно переносит меня в прошлое, в оккупированную Францию, когда немецкий акцент заполонил парижские улицы. Моё подсознание связано с войной обусловленностью истории. Но одновременно оно и под влиянием современных идей. Одна из них выражена великолепным Поланским, который посвятил свой фильм «Пианист» состраданию врачам. Немцы тоже пережили ужасы под фашистским игом.

      Контролёр настаивает, чтобы мы уплотнялись в купе по 6 человек, несмотря на свободные спальные места, «Nein! Nein!» – повторяет он.

      Я скольжу, не споря, под простыню и всю ночь затыкаю уши, чтобы не слышать присвистывания храпящего шведа. А утром в то время, как мои попутчики расползаются по набережным Гамбурга, свежеполитым мелким дождём, я хватаю рюкзак и направляюсь к кафе. На прилавке веером разложены сосиски. Спрашиваю официанта, забыв, что я в Европе: «Вы берёте евро?» Он отвечает раздражённо: «Только евро!» Германия – это первая настоящая заграница моего путешествия.

      Бессонная ночь и почти пятнадцатикилограммовый груз за спиной умножают усталость. Она мне служит плохую службу. По разным поводам это провоцирует рассеянность, иногда оплошность, «как в случае с евро», в другой раз потерю доверия. В этом последнем случае физиономии некоторых любопытных личностей становятся мне несимпатичны. Это чувство появляется из-за внезапной потери уверенности в себе, которое делает меня преувеличенно подозрительным.

      Чтобы преодолеть это чувство, я урезониваю себя. Избегаю взгляда человека, всё время наблюдающего за мной в поезде. Не смотрю на другого, замкнутого на вид, сгорбленного, со вздёрнутым носом, который прохаживается, прихрамывая и приглядываясь ко мне острым взглядом, словно пронзая вилами. Если усталый путешественник позволяет захватить себя галопирующей антипатии, он рискует конфликтами. Чтобы избежать хромающих вил, я отворачиваюсь со скептическим видом к забитым грузами понтонам. Я прибыл на станцию «Конечная Скандинавская» на самую северную точку Германии.

      Туман СКАЧАТЬ