задумывал как структуру здания, так и его внешнее оформление, наверное могли и должны были в конце концов, поверх всех «чудачеств» и особенностей модернистского мышления, создать потрясающее обликом и художественными достоинствами, рождающимся из этого чувством «сакральности» здание. Ведь любой, наверное, содрогнется и от величественной возвышенности и необычности задуманного Гауди архитектурного пространства, и от концепции внешнего декора в возведенной им самим части Собора. Да кого же, в самом деле, сумеет отставить равнодушным эта искусно испещрившая камень бесконечность узоров, знаков, скульптур и различных иных нюансов декора, очевидно стоящий за подобным огонь вдохновенной художественной и архитектурной мысли Гауди, его жертвенный и самоотверженный труд над воплощением замысла, который его последователи, в их не только эпохальной и творческой, но еще и человеческой ментальности, сочли излишне утомительным? Однако, как и во многом ином, здесь есть и иная сторона. Как уже сказано, со столь характерной более современным стилям ограниченной самоуверенностью и высокомерностью, последователи Антонио Гауди сделали наверное самое главное, чтобы воплощая и завершая замысел гениального архитектора, максимально опошлить и извратить его, быть может – таким парадоксальным образом вообще его погубить. Взгляд на конструкции приделов с южной стороны, напоминающих торговые ряды, коллаж авангардистских, в стиле архаичного примитивизма и кубизма скульптур там же, породят именно такое чувство, увы, ибо вместе с декором внутреннего пространства, всё это напрочь стирает образ и задумку, концепцию и «сакральность» здания, превращает его чуть ли не в некий экспериментальный экспонат в заповеднике оригинальной архитектуры, в плод и пространство упражнений когда гениальной, но чаще отдающей пошлостью, «китчем» и безвкусной эклектикой архитектурной мысли. Вообще, словно бы заставляет забыть, что речь идет о соборе, то есть о сакральном пространстве религиозной веры и богослужений, о здании, которое с самого начало было таким по сути и задумке, и конечно же – в соответствии с этим должно было возводиться со всеми его оригинальными, конструктивными и стилистическими особенностями и т. д. Сам Гауди конечно же помнил и понимал, что задумал призванный стать великой легендой Собор, именно идея католического собора так вдохновила его гениальную архитектурную мысль и вобрала ее, сложившиеся за долгое время, модернистские особенности, тяготение к гротеску, фантасмагории и эклектике. Особенности его мысли, быть может и оригинально, но еще были способны послужить вдохновенному возведению религиозно-культового здания. Однако, последователи его, об идее собора и сакральности места и пространства, о необходимости в соответствии с этим выверять средства и концепцию воплощения замысла архитектора, кажется напрочь забыли, превратив длящееся
СКАЧАТЬ
