наш доктор Константин Юрьевич, пригласил меня к себе в кабинет. – Я должен сказать тебе очень важную вещь, Лариса. – Какую? – Я удивилась, потому что все важные вещи мне уже были сказаны неделю назад. Я пробуду в инвалидном кресле не меньше года. Коля вывихнул мне тазобедренную кость и порвал мышцы разгибающие бедро. Мне сделали операцию, но нужно было подождать, пока организм сам закроет травму. Поступать в этом году я уже не смогу. Но, учиться мне всё равно придётся – учиться жить заново. Как сказала психолог, теперь моя жизнь разделилась на «до» и «после». Но я это знала и без неё. – Лариса, главное последствие того, что сделал с тобой Коля, вовсе не травма ноги. – Константин Юрьевич глубоко вздохнул, а потом словно нырнул в омут: – Ты беременна, моя девочка. Я смотрела на врача и не понимала его слов. Потом повторила слово «беременна», словно пробовала его на вкус. Константин Юрьевич, со словами: «Стандартный бланк», протянул мне бумагу. – Прошу прервать мне нежелательную беременность… – Прочитала я вслух. – А мои родители знают? Через семь месяцев я родила здоровую девочку. Мы назвали её Марта, и дали отчество Николаевна. Я так решила, хотя мама и папа настаивали на том, чтобы я выбрала что-то другое. – Пусть даже Станиславовна. – Говорила мама. – Отец Коли ни в чём не виноват, и он её родной дед. А этот родной дед не мог надышаться на свою нежданную внучку. Он снова жил в своём опустевшем доме, и приходил к нам, как только у него появлялась свободная минутка. Станислав Иванович сдавал дела председателя Думы. Он собирался переехать к дочери в Лондон, как только закончится судебный процесс. Судебный процесс был на удивление коротким. Станислав Иванович не стал нанимать сыну адвоката, и Коля получил высшую меру наказания. Я присутствовала на вынесении приговора, а до этого читала стенограмму выступления в суде обвиняемого – Николая Станиславовича Мурашова. Он откровенно признался в том, что дал слово своей умирающей матери, что отомстит этой мерзкой Наташке Свиридовой, за то унижение, которое она заставила его испытать. – Вы говорите о случае, когда вас заставили вымыть пол в вестибюле школы? – Спросил обвинитель. – Совершенно верно. Она же в буквальном смысле ударила меня в грязь лицом, чем нарушила мои честь и достоинство. И испортила мой новый костюм. – Невозмутимо ответил Коля. – И вы хотите сказать, что это ваша мать научила вас, как отомстить Свиридовой? – Да. Но я ослушался её и не стал убивать, хотя мама показала мне как это сделать. – И как же? – Спросил обвинитель. – Повернуть ей голову вправо, до щелчка. А то, что вместо Свиридовой, пострадала Минькова, так она сама виновата. Нечего было меняться одеждой с Наташкой. Колин приговор привели в исполнение в ноябре. Перед Новым годом, к нам приехал Станислав Иванович со старшей дочерью. Я всё ещё была в инвалидном кресле, и Станислав Иванович разговаривал со мной стоя на коленях. Он ни словом, ни упомянул о произошедшем, а только держал меня за руки и просил прощения – у меня, у сына, у бога, у всего мира. Я слышала, как он сказал отцу, когда они курили на крыльце: – Мне и в голову не могло прийти, что моя Светлана ведёт такие разговоры с сыном. Видимо у неё уже
СКАЧАТЬ
