Золотой ларец. Повесть рыбака Маруфа. Илья Стефанов

Чтение книги онлайн.

      XVII

      А посредник сказал: «Повинуюсь!»

      И подвёл к старшине горожан.

      Он сказал ей: «Моя госпожа,

      Господин этот цену большую

      Называл, обходя горожан.

      Ты решай, я тебе повинуюсь».

      Это был ещё крепкий старик.

      Белый волос был в краске прекрасен.

      Видом был он не слишком ужасен:

      Так, нормальный разбойничий лик.

      Чёрен волосом, мордою красен —

      С виду был ещё крепкий старик!

      XVIII

      А невольница громко, в распевку:

      «Видно, разумом ты повреждён!

      Ты смотри! Продаёт меня он

      Умирающему человеку!

      Нет, твой разум, увы! повреждён! —

      На весь рынок кричала в распевку. —

      Бесноватый, подумай, постой,

      Сколько можно ходить, торопиться

      Между стен, что готовы свалиться,

      Меж ифритов, сражённых звездой!

      Не хочу к смерти я торопиться!

      Ты подумай, посредник, постой!

      XIX

      В этом, видно, подделано всё,

      Раз подделка проникла и в волос.

      Моей участью пусть красит волос!

      Эта краска с него не сойдёт!

      Коль подделка проникла и в волос —

      В нём, конечно, подделано всё!

      Все седые, и этот и тот!!

      У меня нет охоты к сединам!

      Чтоб жила я с таким господином?!

      Мне, живой, он набьёт хлопком рот!

      У меня нет охоты к сединам!

      Пусть провалятся – этот и тот!»

      XX

      Тут возник шум скандала-раздора.

      Кулаками махал наш старик,

      И посредник, издав слабый крик,

      Вмиг лишился уюта-простора.

      За живое задет был старик

      И стал править делами раздора.

      Он кричал, дав посреднику в нос:

      «Как ты смел нас назвать дураками,

      Осмеять нас пустыми словами!

      О сквернейший, паршивый ты пёс!»

      (Нет, не кличь дураков дураками,

      Пострадать может в этом твой нос!)

      XXI

      А посредник наш сплюнул с досады

      И подался с невольницей прочь.

      Он ворчал: «Ты, бесовская дочь,

      Нападаешь как тать из засады,

      И – доходы и слава – всё прочь! —

      Он кряхтел и краснел от досады. —

      Ведь отныне меня все купцы

      Будут знать как отродие злыдней.

      Я не видел невольниц бесстыдней!

      Коль меня все старшины-отцы

      Посчитают отродием злыдней,

      От меня отвернутся купцы!»

      XXII

      Но ещё не конец представленья!

      Новый старец без жизненных сил

      Пожелал, СКАЧАТЬ