В О В: Истории концлагерей и их обитателей. Дмитрий Георгиевич Боррони

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ дав понять ему, что рядовой переживает, подбодряющем голосом сказал:

      –Не дрейфь, мы он то же со старшем прапорщиком на первых заданиях думали, что провалим, ничего, справились.

      Старший прапорщик Лопатин подтвердил:

      –Точно, сдрейфили. А под конец откуда не возьмись в последней момент, когда поняли, что от нас зависит все и даже большее, мы не сдрейфили, и выполнили свои задания. Конечно, у каждого из нас они были свои, и по своей сути одно могло быть трудней другого. Но мы их выполняли, и страха тогда не было.

      Капитан добавил:

      –Поверти нам рядовой, Вы тоже не сдрейфите перед опасностью. Когда придет время Вы поймете, о чем я говорю.

      Все трое шли по бесконечной дороге, которая все убегала и убирала вдаль. Казалось, что ей не было конца. Все трое уже устали, а на горизонте показался первая звезда, и на небосклоне появился молодняк-месяц. Тотчас который они были в пути, показался им вечностью. Но вот вдали показался хутор. Маленький дом на опушки леса. Он был в один этаж. Добротный. С тремя актами в одной его части, и одним окном в другой. Ступеньки, дверь, и вот хозяин. Старый лесничий. За свой век, а век он прожил не малый, он видел все на свете. Прошел через воду, огонь, и медны трубы. Затем судьба его забросила дальше, и ему пришлось пройти еще через то, что в простонародье называется война. Пройдя первую мировую, влившись в революцию семнадцатого года, ему пришлось еще встретить июнь сорок первого года. За полвека войны он потерял всю семью. Он был на пороге отчаяние, гибели. В тридцатые годы его обвинили в предательстве. Его имя было тому виной. Приговорив его к десяти годам в Гулаге. Сейчас, когда его отпустили, сказав, чтобы то смыл свое преступление кровью, он согласился. Здоровье уже ни то, а жизнь продолжается. Так что, когда трое пришли в хату старику Либлинштэйну Давида Самуиловича, они знали об этом его прошлом, а капитан Хренов, который брал старика Либлиштейна и отправил его в Гулаг, знал его как никто из его спутников. Итак же знал, что его обвинили в напраслину. Но что он мог сделать? Не отправляться вместо него в Гулаг.

      Увидев капитана Хренова, Давид Самуилович поздоровался, и сказав ему; сколько зим, вошел в хату, и двое пришедшие с ним, за ним. Вряд ли можно описать все чувства, нахлынувшие на обоих. Старик Либлинштэйн возненавидел капитана Хуева. Он готов был убить, растерзать его, спросить, за что так обошлась с ним жизнь? Но он понимал, что и капитан был просто винтиком в той системе Советского диктата, который назывался «ПОЛИТИКОЙ».

      Капитану Хуеву было жалко этого человека. В его глазах он видел ненависть. Ненависть не только к нему, но и к всей системе Советского режима. В этом Хуев не винил Либлинштэйна. Он знал, что все что произошло с Давидом Самуиловичем, это не что иное, как системная ошибка, которая происходила в тридцатые годы на каждом шагу.

      –Я не хотел тогда отправлять Вас в Гулаг. – извиняющиеся сказал капитан, затем признался. – Это был приказ свыше.

      –Я понимаю. – тихо, с пониманием ответил Давид Самуилович, добавил. – В СССР евреев ни чевствуют.

      Хуев СКАЧАТЬ