Элеонора Дузе умирает в Питтсбурге / Eleonora Duse Dies in Pittsburgh. Дон Нигро

Чтение книги онлайн.

      ДУЗЕ. Ты большущий, мерзкий вонючий кусок прелюбодействующего гипертрофированного самолюбия.

      Д’АННУНЦИО. А ты, дорогая моя, слишком часто и надолго затеряна в туманности Мистического неведения. (Видит тарелку с супом). Ах, суп. (Начинает есть).

      ДУЗЕ. Уйдешь ты, наконец, и позволишь мне умереть?

      Д’АННУНЦИО. Ты не можешь умереть, любовь моя. Ты бессмертна. Прошлым вечером ты играла бесподобно.

      ДУЗЕ. Прошлый вечер я провела в постели.

      Д’АННУНЦИО. Да, и это было выдающееся выступление.

      ДУЗЕ. Это была не я.

      Д’АННУНЦИО (садится рядом с ней на кровать и ест суп). Тогда кто-то, почти не уступающая тебе в мастерстве. Ох-х-х. Этот суп божественный.

      ДУЗЕ. На выдающееся выступление кто-то не способен. Так выступить можешь только ты. Я так устала, что больше не могу говорить. Ты знаешь, я на сцене с четырех лет. Мои родители были актерами. Собираем вещи. Мы переезжаем. Это все, что я слышала в детстве. И наверное, эти слова я услышу последними в своей жизни.

      Д’АННУНЦИО. Что ж, какими-то они должны быть. Крекеры у тебя есть?

      ДУЗЕ. Мой дед был великим актером. Отец – ужасным, думаю, потому что театр он ненавидел. И да, столько исступления, суматохи и боли и ради чего? Имеет ли теперь значение, кто получал больше всех, и что написал рецензент, и заснула женщина в первом ряду во время любовной сцены, или ушла из зала, или умерла? Все это было так давно, и актеры растаяли, как туман. Сколько мне лет?

      Д’АННУНЦИО. Ты старше меня. (Замечает еду на столе на авансцене). Это же надо. Фрукты! (Идет к столу). И салями. У тебя есть салями. О-о-о-о!

      ДУЗЕ. Я не старше тебя. Или старше? Я так не думаю. Давай поглядим. Я родилась третьего октября тысяча восемьсот пятьдесят восьмого года, то есть мне шестьдесят пять лет. Мне шестьдесят пять дет.

      Д’АННУНЦИО (делает себе сэндвич с салями). И все же, что удивительно, меня влечет к тебе. Такого молодого мужчину, как я. У тебя есть сыр проволоне? Ага, вот же он. Это восхитительно.

      ДУЗЕ. Бедные актеры. Постоянные переезды из города в город. Странствующие в лабиринте. К чему-то стремящиеся. Теряющие путь. Я родилась в поезде по пути в Милан. В семь лет была суфлером, в четырнадцать сыграла Джульетту в Вероне. Наша труппа была такая бедная и все казалось так безнадежно. Большинство актеров умерли к тому времени, когда мне исполнилось двадцать лет, и я осталась одна.

      Д’АННУНЦИО. Все актеры одинокие. Ладно, все одинокие, но актеры особенно.

      ДУЗЕ. Да, именно поэтому мы льнем друг к дружке, именно поэтому мы льнем к тому, кто в тот момент ближе всего. Мы держимся на драгоценную жизнь. Именно поэтому нас не хоронят на освященной земле. Те одинокие, которые говорят правду, не могут оказаться среди спасенных.

      Д’АННУНЦИО (с полным ртом, но достаточно различимо). Спасенные и проклятые – суть одно. И, честно говоря, не знал я актера, достойного похорон где-либо, помимо придорожной канавы. За исключением, разумеется, тебя, СКАЧАТЬ