Вернуться никуда нельзя. Разговоры о кино, фотографии, о живописи и театре. Михаил Лемхин

Чтение книги онлайн.

      – Об этом говорил сам Абуладзе. И со сцены, выступая в Беркли³…

      – Мне он этого никогда не говорил.

      – Он рассказывал, что принес первый набросок сценария на 18 страницах Шеварднадзе, тогда первому секретарю грузинского ЦК. Тот прочитал, одобрил и просил, когда сценарий будет готов, никому его не показывать. Только ему – лично. Абуладзе говорит, что так и поступил. Это было в 1981 году. При Брежневе. Дальше. Сценарий был готов, Шеварднадзе, понимая, что Госкино такое не утвердит, предложил снимать на грузинском телевидении. У республиканских телестудий есть несколько часов, не контролируемых Москвой. Москва требует сообщить только фамилию режиссера и тему. Они послали в Москву телеграмму: «Народный артист Абуладзе будет снимать фильм на морально-этическую тему». То есть фильм снимался в секрете от Москвы. Но все равно должен же был наступить момент, когда там узнают. Пусть даже удастся закончить фильм – дальше-то что? Понятно и ежу, что фильм в брежневские времена выпустить не могли. И вообще – ни в какие. Такой фильм мог появиться только одновременно с антисталинской кампанией, только в этом случае. На что же, спрашивается, рассчитывал Шеварднадзе? Что, он карьеру свою на карту ставил, чтобы доставить Абуладзе удовольствие? Чтобы сделать доброе дело перед Богом? Невероятно. А вероятно, то есть, совершенно очевидно – он действовал не самостоятельно, а согласовав с начальством, наверное, с кронпринцем, с Андроповым. Других объяснений я не вижу. Выходит, что все происходящее планировалось – по крайней мере в общих чертах – Андроповым. Знаете, Юрий Маркович, я спросил Абуладзе: «На что же Шеварднадзе рассчитывал, прикрывая работу над „Покаянием“?»

      – Ну и что он ответил?

      – Буквально его слова: «Он очень мудрый человек и смотрел вперед». Да, ну вот, в 83-м году начался подготовительный период, потом съемки – 5 месяцев, – монтаж. 27 декабря 1984 года фильм был официально сдан. То есть, снимали при Андропове, но не успели и вляпались в черненковское время. Фильм положили на полку. Ну, а дальше – все ясно. Когда он новой команде понадобился, его с полки сняли и выпустили.

      – Д-да… Интересная история.

      – Кажется, настал момент для последнего вопроса, так, Юрий Маркович? Такой вопрос: зачем вам перестройка? Вам лично?

      – Мне лично? Я вам скажу. Я не добился за свои 67 лет равнодушия к людям, к народу своему, к стране, ко всему тому, что там происходит. Иначе бы, наверное, я просто не жил бы там. Я бы хотел, чтобы все там стали жить, как нормальные люди. Так, как жили, жить дальше нельзя – так скучно, так бедно, так голодно, так недостойно, так несвободно. Это – не лично мне, но и мне…

      1988 год