Пешком и проездом (сборник). Алексей Смирнов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ не только потому, что она там расселась голая, но и потому, что стало холодно, ночь наступила, дети почти все ушли домой, а она все сидела.

      Я еще бросал вниз окурки и боялся в нее попасть и попортить немного. Недотрога, небось.

      Гаврош

      Какая-то усталость в разных членах, и все же – дата.

      Двенадцать лет назад в нашей стране случилось очередное ГКЧП.

      Я думал – стыдно ли рассказывать о тех днях, или нет?

      Решил, что нормально.

      Давайте сначала восстановим обстановку. Человек, который все свои двадцать с небольшим лет подозревал, что нечто не так, но не имевший источников информации, вполне мог рехнуться от одного Шаламова, не считая других публикаций. Именно таким человеком я и был, мне тогда было двадцать семь лет. Поэтому не стоит удивляться тому, что я, услышав по радио разные приятные вещи, заболел острой паранойей. Машина защитного цвета, ехавшая где-то в отдалении, по своим делам, возбуждала во мне мысли о колоколе, который звонит по мне – ведь я же, как-никак, Солженицына и Булгакова перепечатывал на машинке!

      Машина проезжала мимо, и я с облегчением вздыхал: еще не войска.

      Ближе к вечеру обстановка накалилась.

      Я, уже осатаневший от любви к советской власти, решил идти на баррикады.

      Я всерьез думал, не взять ли с собой топор, но домашние отговорили меня.

      В голове мешались события прошедшего дня: демонстрация, митинг, собчак, карикатурная корова-ГКЧП, ненавистные в будущем казаки (якобы), которые проскакали по Невскому верхом с развевающимися трехцветными флагами, им аплодировали, им хотели дать, их хотели напоить, но нечем было – факт, уже достаточный для революции.

      Чем была прекрасна эта сомнительная революция? Я всех любил.

      Я прибыл на Исаакиевскую площадь около двух часов ночи. Там уже ходил один нынешний ЖЖужер, я не буду его называть, потому что не знаю, понравится ли ему это. Он готовил коктейль Молотова из бутылки, жидкости и тряпки.

      Перевернули компрессор. Я, как сущностный пролетарий, выковырял из Исаакиевской площади булыжник в качестве оружия на все времена.

      Сверкали софиты, зачитывались манифесты.

      ГКЧП, устрашившись отступило, и стало Щастье.

      Я был юн. Юн, юн, юн, юн, юн.

      Позитив

      Думал я, думал, и решил исправиться.

      В моих записях слишком много негатива, какое-то брюзжание, просто паскудство.

      Нельзя так.

      И вот я переменился в положительную сторону.

      Не так давно я расписывал наш парк, в котором, по моему мнению, все совершенно безнадежно по путинским временам. Тишь, гладь, дорожки, указатели.

      И я ошибся.

      Там выстроили умопомрачительный детский городок. Пошли с дочкой – она с ума там сошла.

      Я сидел на скамеечке, СКАЧАТЬ