Кантата победивших смерть. Пол Дж. Тремблей

Чтение книги онлайн.

      – А что если нас арестуют? Нас могут разлучить. Ты сам сказал, какой кошмар творился у «Стар Маркета». Думаешь, на хайвеях или границе штата положение лучше?

      – Мы найдем незанятые окольные дороги.

      – Окольные, ага, – кивает Натали. – Сейчас, возможно, самый худший момент…

      – Забыл тебе рассказать: прямо на перекрестке с Вашингтон-корнер стояла лиса и шаталась – как пьяная…

      – …карантин поможет остановить распространение болезни…

      – …и ка-ак бросится прямо, черт, на переднее колесо моей машины…

      – …все придет в норму, если мы не будем…

      Натали продолжает говорить, несмотря на чьи-то отчетливые шаги на гравиевой дорожке. Звук привычен для ушей. Она прожила в этом доме достаточно долго, чтобы отличать друг от друга непрерывный хруст автомобильных шин, легкую маракасную дробь беличьих и кошачьих лапок, аллегро лап соседской собаки, придурковатого родезийского риджбека размером с небольшую лошадь (в голове мелькает мысль: куда подевались соседи и их пес Кейзи? Успели удрать до карантина?) и партию ударных человеческой походки.

      Шаги торопливы, быстро приближаются к дому, но ритм совершенно нечеткий, ломаный. Скрипучий рывок, топтание на месте, два тяжелых шага, толчок, шаг в сторону, шарканье. Кто-то – зверь или человек – врезается в застрявшую приоткрытую калитку и трижды издает отрывистый лай.

      Оправившись от первоначального испуга, Натали тает от облегчения, полагая (или убеждая себя), что на самом деле слышит Кейзи, соседскую собаку. Испуг сменяется тревогой. Почему Кейзи на свободе? По радио говорили, что не получившие прививку домашние животные могут стать скрытыми разносчиками вируса.

      Натали вытягивает шею, выглядывает через входную дверь и веранду наружу. За коротким рядом забранных сеткой окон мелькает крупный размытый вертикальный силуэт. Снова раздается лай, теперь он скорее похож на мучительный отхаркивающий кашель. В трех метрах от Натали стоит мужчина. Он открывает сетчатую дверь и сухим, хриплым, но отчетливым баритоном произносит: «Наступила осень, начались дожди. В холоде и сырости»[3], и гудит вместо голоса одной диафрагмой и горлом: «Е-е-е».

      Натали и Пол кричат незнакомцу, чтобы он уходил. Забрасывают друг друга вопросами и распоряжениями.

      Белый мужчина огромен, под два метра ростом, весом далеко за сотню килограммов. На нем грязные джинсы и футболка с длинными рукавами и рекламой местного пива. Он переступает через порог и заполняет собой всю веранду. С каждым приступом лающего кашля незнакомец сгибается пополам и корчится, после чего туловище снова принимает неестественную одеревеневшую позу. Непрошеный гость тычет пальцем и тянется в сторону Натали и Пола. На фоне слабого дневного света Натали различает лишь форму и контур лица.

      – Е-е-е.

      Несмотря на пожирающий ее страх, в родовой памяти Натали назойливо шевелится понимание того, что означают эти односложные, примитивные звуки. СКАЧАТЬ