Встала страна огромная. Павел Андреевич Кольцов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ за вас ходатайствовать. И вас тоже не расстреляют. А иначе, если найдут меня мертвого, кто-нибудь из ваших солдат вполне может рассказать, кто именно отдал такой приказ. Как вы думаете: вас тогда пощадят?

      – Ты, грязная румынская свинья, смеешь меня запугивать? Шантажировать? Уберите его (обратился к фельдфебелю). Только отведите подальше, чтобы его труп здесь не смердел. А в компанию к нему прихватите и тех иванов, что сидят в сарае. Они нам тоже больше не нужны. А если село не удержим, и действительно придется отступать – будут только помехой.

      Румынского сержанта грубо вытолкали во двор и остановили. Якобеску, все еще на что-то надеясь, продолжал корчить из себя в край перепуганного труса. Стеречь его остались два молодых немца – остальные вместе с фельдфебелем пошли к дощаному сараю в глубине двора. Караульные, совершенно не опасаясь трясущегося, похоже, обделавшегося от страха унтерменша, повесили свои карабины с примкнутыми плоскими штыками за плечи и, переговариваясь о чем-то веселом, закурили.

      – Битте, – жалобно заглядывая им в глаза, сделал понятный, изображающий курение, жест пальцами и губами, сержант. Один из немцев засмеялся, глубоко затянулся и метко бросил еще длинный тлеющий окурок прямо в свежую коровью лепешку поблизости. Якобеску через силу улыбнулся разбитым лицом, униженно поблагодарил за «угощение», сделал шаг в сторону на трясущихся ногах, подобрал окурок и, преодолевая брезгливость, глубоко затянулся.

      Скоро немцы подвели еще с десяток расхристанных пленных в красноармейских распоясанных гимнастерках. Часть русских солдат была ранена и не очень умело перевязана окровавленными бинтами. При виде своего фельдфебеля конвоиры Якобеску сняли с плеч ружья, убрали с лиц улыбки и толчками прикладов вперемешку с грубыми окриками подтолкнули его в общий строй. Пленных окружили и повели. Но не на улицу, а вглубь садов-огородов. Шли совсем недолго. Шедший впереди всех мордатый фельдфебель высмотрел подходящий неглубокий овражек и приказал остановиться. Немцев было шестеро. Пленных, включая румына, – ровно дюжина.

      Дополняя свои непонятные для русских ушей крики ударами прикладов и уколами штыков, фашисты заставили пленных опуститься на траву тесной группой. Два немца отошли к овражку и стали напротив него метрах в пяти. Трое остались за спиной сидячих пленных, направив на них карабины, грозящие плоскими штыками. А мордатый фельдфебель достал из кобуры парабеллум, привычно передернул вверх-назад мелко рифленые пуговки шатуна затвора, злобно схватил за ворот ближайшего к нему красноармейца с забинтованной под расстегнутой гимнастеркой грудью и, тыча ему стволом пистолета в затылок, крича свое непонятное: «фоведс» и «шнэля», потолкал к оврагу.

      – Штейн зи бэрайт, руссыше швайн, – прикрикнул он и, отойдя в сторону, скомандовал уже своим солдатам, взявшим раненого на прицел:

      – Фойя!

      Солдаты слаженно выстрелили – в спину пленного ударили две остроконечные тяжелые пули, пробили насквозь и уже мертвым скинули в неглубокий овражек. Сидящие на траве СКАЧАТЬ