Динамит для сеньориты. Елизавета Паршина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ матраца. Кабанов заволновался, хотел приподняться и не смог.

      – Скажи, пусть встанет, – обратился он ко мне.

      Мне удалось поднять только голову парнишки, с коленей он не встал. Лицо его было залито слезами, и глаза полны отчаяния. Он всхлипывал и глотал слезы, потом быстро-быстро заговорил.

      – Что он говорит? – спросил Кабанов тихо. Силы его оставляли.

      – Просит простить его, он нечаянно.

      Это был тот паренек, который случайно нажал на спусковой крючок пулемета.

      – Верю, – ответил Кабанов мягко. – Скажи, что не сержусь. Чего уж теперь… Эх, сынок! Что ты со мной сделал? Мне ведь и повоевать-то не пришлось…

      Я переводила все слово в слово, понимая, как это важно сейчас для обоих. Присутствующие начали понимать, что произошло. Вся палата пришла в волнение. Один из раненых подошел ко мне и спросил:

      – Это ваш муж? – голос его дрогнул, и лицо побледнело от волнения.

      – Нет, просто товарищ, это наш рабочий с аэродрома…

      – Рабочий?

      Видимо, он был чем-то поражен.

      – Смотрите! – сказал он всем. – Он даже не упрекает за то, что тот его ранил, он назвал его сыном…

      Раненые стояли и растерянно смотрели на осунувшееся лицо Кабанова. Кто-то украдкой всхлипнул. Я попросила раненых разойтись:

      – Не надо так… он может подумать, что его состояние безнадежно…

      Люди разошлись, и в палате воцарилась тишина. Скоро наркоз перестал действовать, и Кабанов снова заметался на койке. Я попыталась отвлечь внимание раненого от боли, стала расспрашивать его о семье. Кабанов с легкой досадой отмахнулся.

      – Глупенькая ты. Эта боль почти нестерпима. Я думаю, что не выживу… Но не хочу умирать, ведь я не убил еще ни одного фашиста! Я ничего не успел сделать…

      Поздней ночью пришел начальник штаба. Поговорив немного с Кабановым, он обратился к врачу:

      – Каков может быть исход?

      – Надо немедленно делать переливание крови, у нас в госпитале это невозможно… Может начаться гангрена…

      Конец фразы я не перевела на русский, раненый пытливо прислушивался к ответам врача. Наутро следующего дня к постели Кабанова пришли трое: полковник Федосеев, командующий нашей авиацией в Испании Смушкевич и командующий истребительной авиацией Пумпур. Кабанов встретил их равнодушно, но вежливо. Он еще больше осунулся, пожелтел и затих. Казалось, его перестало интересовать, что с ним будет дальше.

      – Сегодня или завтра переправим тебя самолетом в Валенсию, там хорошие врачи, – сказал Смушкевич.

      Кто бы мог подумать тогда, что всех троих, стоящих сейчас у постели раненого, ждет еще более трагическая судьба… Кабанов умер в тот же день вечером. Я сняла с койки его карточку болезни и отнесла в штаб. Через несколько дней мне сказали: паренек, который его ранил, ушел на фронт. Это напомнило мне, что я тоже засиделась на аэродроме.

      В СКАЧАТЬ