Остров Крым. Василий П. Аксенов

Чтение книги онлайн.

      – Эти девки могут разнести весь твой замок, Арсений, – сказал Лучников. – Откуда он их вывез?

      – Говорит, что познакомился с ними третьего дня в Стамбуле.

      – Третьего дня? Отлично! А когда он стал яки-националистом?

      – Думаю, что сегодня утром. Они часа два беседовали на море с моим лодочником Хайрамом, а тот активист «Яки-Фьюча-Туганер-Центр».

      – Хороший у тебя сын, Андрюшка, – мямлил вконец осоловевший Бутурлин. – Ищущий, живой, с такими девушками дружит. Вот мои мерзавцы-белоподкладочники только и шастают по салонам врэвакуантов, скрипка, фортепиано, играют всякую дребедень от Гайдна до Стравинского… понимаете ли, духовная элита… Мерзость! В доме вечные эти звуки – Рахманинов… Гендель… тоска… не пьют, не валяются…

      – Ну, Фредди, хватит уже, – сказал Лучников-старший. – Теперь мы одни.

      Фредди Бутурлин тут же причесался, одернул куртку и сказал:

      – Я готов, господа.

      – Хуа, отключи телефоны, – попросил Арсений Николаевич.

      – А вы не завели еще себе магнитный изолятор? – поинтересовался Фредди. – Рекомендую. Стоит дорого, но зато перекрывает всех «клопов».

      – Что все это значит? – спросил Лучников. Он злился. Двое уже знают некий секрет, который собираются преподнести третьему, несведущему. Хочешь не хочешь, но в эти минуты чувствуешь себя одураченным.

      Арсений Николаевич вместо ответа повел их в так называемые «частные» глубины своего дома, то есть туда, где он, собственно говоря, и жил. Комнаты здесь были отделаны темной дубовой панелью, на стенах висели старинные портреты рода Лучниковых, часть из которых успела эвакуироваться еще в двадцатом, а другая часть разными правдами-неправдами была выцарапана уже из Совдепии. Повсюду были книжные шкафы и полки с книгами, атласами, альбомами, старые географические карты, старинные глобусы и телескопы, модели парусников, статуэтки и снимки любимых лошадей Арсения Николаевича. Над письменным столом висела фотография суперзвезды, лучниковского фаворита, пятилетнего жеребца крымской породы Варяга, который взял несколько призов на скачках в Европе и Америке.

      – Недавно был у меня один визитер из Москвы, – сказал Арсений Николаевич. – Настоящий лошадник. Еврей, но исключительно интеллигентный человек.

      Андрей Арсеньевич усмехнулся. Ничем, наверно, не изжить врэвакуантского высокомерия к евреям. Даже либерал папа проговаривается.

      – Так вот, знаете ли, этот господин задумал в каком-то там их журнале рубрику «Из жизни замечательных лошадей». Дивная идея, не так ли?

      – И что же? – поднял дворянскую бровь Бутурлин.

      – Зарубили, наверное? – хмуро пробормотал Андрей.

      – Вот именно это слово употребил визитер, – сказал Арсений. – Редактор рубрику зарубил.

      Андрей рассмеялся:

      – Евреи придумывают, русские рубят. Там сейчас такая ситуация.

      Все СКАЧАТЬ