Жена декабриста. Марина Аромштам

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ палатке. И только заползая в спальник, понимает, что это – палатка отца. Она сворачивается в клубок и начинает дрожать – от пережитого напряжения и того, что надвигается. И так, не в силах унять дрожь, погружается в полудрему. Скоро голоса у костра смолкают, и отец оказывается рядом. Он крепко обхватывает ее поперек живота, прижимает к себе и спрашивает:

      – Ну, что ты, девочка? Ведь все в порядке? Правда?

      Маме не кажется, что все в порядке, она только сильнее дрожит. А отец еще сильнее прижимает ее к себе и все шепчет:

      – Тише, тише! – Как будто ее дрожь способна чему-то помешать.

      Рука отца ныряет под тельник и находит мамину грудь. Мама дергается, но маленькая грудь только глубже погружается в его большую ладонь. Пальцы отца умело теребят и выкручивают сосок, и эта часть тела начинает жить своей жизнью, ласкаясь и нежась, прося еще. Мама краем сознания удивляется, что это может быть с нею, и выгибается, откидывая голову. Но не успевает за ним. Он дышит все чаще, рывком поворачивает ее на спину, тяжело наваливается и шарит по бедрам, освобождая от штанов.

      – Нет, нет, нет!

      – Ну, что ты, что ты! Все хорошо, все хорошо! – и быстро, мелко-мелко целует – снова вшею, и в грудь, заставляя отвлечься. Но мама чувствует, все равно чувствует, как что-то чужое, инородное, совсем неласковое пробивается к ней, грозя ужалить. И боится.

      – Нет, пожалуйста, не надо!

      Он не хочет остановиться, не может. Потом успокаивается, перестает давить, осторожно целует в закрытые глаза, подбирая губами слезы:

      – Ты что – в первый раз? Дурочка моя…

      Шарит рукой в углу палатки, находит какую-то тряпку:

      – Подложи пока. Пойду воды согрею.

      Отец возится у костра, пробует воду пальцем, снимает кан с огня и отправляет маму за кусты – мыться, а сам ждет, чтобы в нужный момент отвести к палатке. Мама тихая, послушная – как после тяжелой болезни. Они залезают в спальник. И отец снова прижимает ее к себе, гладит по голове и дышит в растрепавшиеся волосы. Он впервые называет маму по имени:

      – Слышь, Анечка! Ну-ка – взгляни на меня: выйдем с маршрута – поженимся.

* * *

      Лес был его царством, с понятным порядком, с ясным делением на мужское и женское, с четким определением функций – прозаичных и героических одновременно. Он научил маму видеть обещанные закаты и росу, приносящую облегчение натрудившейся за день траве, чувствовать густой лесной запах, натянутый на верхушки деревьев птичьими голосами.

      И мама ходила, почти не касаясь земли, потому что отцовское чувство подняло ее в воздух и окутало с головы до ног. И все другие мужчины тоже теперь на нее смотрели, хотя она осталась все той же – маленькой, подросткового еще сложения, не какая-то особенная красавица. Не только на маршруте, но и потом, в городе, на нее вдруг стали бросать взгляды, выделяя из толпы, вежливо уступая место, заглядывая в глаза, – такую ауру желанности несла она с собой. И Людка уже не смеялась, а лишь удивлялась и уважительно замечала: «Петрушка! Командир от тебя совсем спятил. Как это ты его? Вроде весовые категории у вас разные!»

      …Лес был СКАЧАТЬ