Темная волна. Лучшее. Максим Кабир

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ а публики в лице нариков, алкашей и бомжей. Тюремный вокзал – словно извращённая лотерея, где разыгрываются гепатит, туберкулёз, СПИД, сифилис, чесотка и прочие болячки. В «карантине» все вперемешку – здоровые и больные. Выявлять недуги станут позже. Уберечься можно и нужно, соблюдая простые правила: минимум болтовни, никакой общей посуды, вещей, обмена одеждой. Жаль, не удалось занять место у приоткрытого окна.

      – Кукожиться не надо, паря, – не унимался Молочный Глаз. – И молчок включать.

      – Менты шибанули грамотно. – Я проморгался, глядя перед собой в пустоту. – Шумит всё.

      Бельмоглазый открыл рот, из которого разило куревом и гнилью, но в этот момент вошёл офицер с отёчным лицом. Пригасил – меня.

      – Товарищ майор, – с ленцой в голосе обратился Молочный Глаз. – А музычку можно в эту хату оформить?

      Сразу видно, шушера неопытная – «товарищей» среди офицеров он не найдёт. Обидит только.

      – Товарищ твой лошадь в канаве доедает, – лениво сказал майор, даже не глядя на зека.

      – Командир, – попытался сгладить тот, – я ж только…

      – Какой я тебе командир? Такой солдат не упёрся никому.

      У меня откатали пальчики, сфотографировали и вернули на вокзал.

      Бомжеватого вида мужик спал в положении сидя, его храп пробегал по стенам, точно судороги. Два молодых да синих судачили в углу. Молочный Глаз донимал соседа справа. Мыла администрация мне не предложила: пальцы были чёрными, мокрыми, холодными и словно чужими. Я занял свой кусочек лавки и постарался отрешиться не только от смысла, но и от голоса.

      Не удалось.

      – Тысяча ног ада… маршируют, семенят, скребут… дороги над дорогами, чёрные, вечные… они никуда не ведут… они ведут повсюду…

      Я повернулся к арестанту. Повернулся, зная, что не стоит этого делать.

      Белый глаз зека дёрнулся, ещё раз, и ещё. Он шевелился – глазное яблоко и веко. Показалась чёрная лапка, колючая, прыткая… А потом из гнойного уголка полезли жёлто-зелёные жучки, красные пауки и крылатые муравьи. Потекли по щеке вниз, к уголку рта, за шиворот, несколько пауков заскользило по сальным волосам заключённого.

      Я отвернулся, снял куртку, лёг на лавку, согнутыми в коленях ногами к Молочному Глазу, и накрыл голову плотной тканью.

      Ждать, ждать, ждать… делая вид, что не чувствуешь тысячи мелких касаний и укусов.

      Что не слышишь крик.

      3. Место повыше

      Дежурный опер определил меня в маломестную камеру. Процедура рассадки завершилась поворотом ключа, общего на все хаты этажа. Попкарь – так в тюрьме обидно кличут надзирателя – отпер дверь, и я, прижимая к груди пожитки, попал в тройник.

      «Тройниками» называют маломестные камеры, но никто уже и не помнит тех времён, когда в них жило по три человека. В хате размещалось три шконки – трёхъярусные кровати со стальными полосами вместо пружин. И словно те пружины, как только захлопнулась дверь, я ощутил тяжесть. Тяжесть чужих взглядов.

      – Добрый СКАЧАТЬ