Крылья для одиночек. Книга о людях, какими я их люблю. Сергей Борисович Протасов

Чтение книги онлайн.

      Наверное, в поездках смысла нет,

      Когда понятна общая картина —

      В конце концов единственный билет

      До станции «Кладбищенская глина»

      Нам выдан в кассе равнодушных звёзд,

      И в точку уходя мало-помалу,

      Вагончик-жизнь, куда бы нас ни вёз,

      В итоге, к одному придёт вокзалу…

      Но похотью к походам мы грешим —

      И мечемся по глобусу как бесы,

      Хотя, – что Акапулько, что Ишим —

      Лишь задники одной и той же пьесы.

      Не сетуя на трудности пути

      Между рассветом и вороньим граем,

      Мы как бы в даль пытаемся расти

      И в карты с ней как с шулером играем.

      Нам исповедь попутчика близка

      Под пьяный храп с откинутого ложа,

      Пока в окошке прежняя тоска

      Растает как шагреневая кожа.

      И, папироску горькую паля,

      Мы тонем в небылицах незнакомца,

      Как тонут в пролетающих полях

      Остатки догорающего солнца.

      Мы тонем – в этих низких небесах

      Деревнях. Полигонах и погостах.

      Руинах лагерей. Святых местах.

      В безвременье начала девяностых.

      Из отворенных вен течёт портвейн.

      Взрываются мосты. Мелькают лица.

      И мы – отребье голубых кровей —

      Никак не можем всласть наговориться

      Мы едем! Да! В далёкие края!

      Мы меркнем. Мы теряемся из вида,

      Где синие вонзились якоря

      В тюремные наколки инвалида.

      Где, освещённый чахлым огоньком

      Фонарика. А может, идеалом?

      Мальчишка от родителей тайком

      Читает «Спартака» под одеялом.

      Где можно и дружить, и драться всласть

      Где первые стихи – ножом по парте…

      Который век, рыдая и смеясь

      Я еду в том раздолбанном плацкарте

      Где все мои – скандалят и поют —

      Ожившие для праздника и горя.

      Мы едем вместе. Кажется, на юг

      Где в первый раз – опять – увидим море.

      Коридор был похож на флейту

      В нем сквозняк выдувал гавот

      И я падал в него, как в Лету

      Вытекающую из нот

      Как мелодия эта льётся

      По пути из двери в окно!

      Если б здесь поселился Моцарт

      Он бы спился давным-давно

      Тут тебе ни балов за полночь

      Ни восторгов со всех сторон

      Лишь сосед – Леонид Ароныч

      И трофейный аккордеон

      На футляре – с цветком наклейка

      И когда он играл с плеча

      То ему подпевала флейта

      Коммуналки на Ильича

      Крупным жемчугом, мелким бесом

      Гопотой голубых кровей…

      И стучал ему в такт протезом

      Репрессированный еврей

      Он терзал этот мир искусством

      Он показывал кукиш тьме

      Он врагов побеждал под Курском

      Хавал пайку на Колыме

      Он фальшивил не о фашизме

      И меха не за правду рвал

      Он летел по дороге жизни

      Убивался и убивал

      Он смеялся, рыдал, пророчил

      В три аккорда и в душу мать

      Он такое во мне ворочал —

      Вам, не слышавшим, не понять…

      Эта музыка не прервётся

      В коммунальной душе моей…

      Если жил в ней когда-то Моцарт

      Он, наверное, был еврей

      Мне снился ангел – молодой и сильный

      Бесчувственный как ржавая броня

      И взгляд его – безжалостный и синий

      Торчал как финка в сердце у меня

      Он был к беде, как зеркала осколок

      Он СКАЧАТЬ