Тренер. Дмитрий Манасыпов

Чтение книги онлайн.

      Он тогда кивнул… Да-да, все понял, конечно. Президент «Спартака» все очень доходчиво объяснил.

      – Дисквалификация всего на год, не страшно. Отдохнешь, вернешься… Ну?

      Ну, ну… Кивнул, ушел, сел в машину и уехал.

      Смотрел и смотрел на родной стадион «Открытие», пока тот в зеркалах не пропал. И внутри что-то копилось, сжималось…и рвануло там, на трассе. Потому и встал. Ни вперед, ни назад. Ему сигналили из скопившихся сзади машин, материли… наверное.

      А он продолжал сидеть, его словно выключило. Вот красную и выписали, без предупредительного «горчичника».

      Когда в отделение привезли, сразу понял: узнали. За спиной слышалось: «Столешников, Столешников, я бы на его месте…» Чего ты бы на моем месте?! Ты бы, прежде чем говорить, на него попал. Ладно хоть оставили в покое, одного. Со своими мыслями.

      Почему вообще? Да все просто.

      Мамы не стало.

      Его мамы не стало. А ему восемь. Вокруг лето, первые каникулы школьные, а ее нет. И никому нет дела до его беды, когда, в то же самое лето, не стало целой страны. В школу пошел еще в Союзе, даже октябренком стал, книжки какие-то в актовом зале вручали вместе со звездочкой. Ему Пушкина дали, тоненькую книжицу, мама улыбалась. Открыла…

      Столешников не плакал, когда его мамы не стало: слишком неожиданно это случилось. Соседи, родственники зеркала занавешивали, какие-то бабульки вокруг него суетились… «Ты бы поплакал, сынок, не держал внутри». Он удрал от них во двор. Сел на бордюр, вздохнул. Все пытался осознать: как же ему теперь, когда мамы нет?

      Именно тогда он увидел отца в первый раз…

      – Меня Валерий зовут. А ты, значит… Юра?

      Да, Юра. Юра Столешников. Солнце било прямо в глаза, он щурился и лица отца почти не видел. Тот чуть сдвинулся, заслонив болезненно яркий свет, и Юрке вдруг стало легче. Этот еще чужой, скупой на жесты человек спокойно расспрашивал про школу, мол, с тройками, без?

      И чем он, Юрка, интересуется. Спорт?

      – Фортепьяно.

      Мама мечтала, что он будет играть, ей нравилось, какой тут спорт? В спорте травмы, а ему пальцы беречь надо. А отец вдруг, раз, и футбол. А за кого Юра болел? Да ни за кого, он футбол в прошлом году даже не смотрел, так, чуть-чуть. И тут вопрос: за кого болеешь?…

      – За «Спартак». Мы с тобой – за «Спартак», понял?

      «Спартак»? Значит, «Спартак».

      И впервые за этот долгий и страшный день Юрка почувствовал, что он не один.

      Потому и стал играть в футбол, вместо фортепьяно, вот вам и почему.

      А вторым Мацуевым он бы и не стал. Не тот характер. Вместо этого Столешников стал капитаном… был капитаном. Сборной.

      И вот из-за него-то, бывшего капитана, в стране у нас не футбол, а ногомяч.