– Да, похоже на то, – отозвался молодой и, помолчав, прибавил: – У Карла опять сеть украли, новую!
Все оживились. Рыбаки начали обсуждать, кто бы мог заниматься у них кражами.
– Мое мнение такое, что это дело рук Ганса, – решительно заявил молодой рыбак.
– Ганса? Ну, уж ты придумаешь! – послышались удивленные голоса.
Ганс был полубольной, тощий, как скелет, высокий старик, одиноко живший в старом, заброшенном здании маяка.
– Ганс? Да он еле ноги таскает! Какие же у тебя доказательства?
– А такие, – заявил молодой рыбак, – что Ганс толстеет.
Это была правда. За последние недели лицо Ганса значительно округлилось, и эта загадочная полнота уже служила предметом деревенских разговоров.
– Говорят, Ганс нашел на берегу клад, выброшенный морем. От такого подарка немудрено пополнеть, – задумчиво сказал старый рыбак.
– Ганс занимается контрабандой.
– А я говорю вам, – не унимался молодой рыбак, – что Ганс крадет у нас сети и рыбу, продает их и жиреет. Вы заметили, поздно вечером он куда-то частенько отлучается. Какие такие у него дела? Все это очень подозрительно.
С молодым рыбаком спорили, но видно было, что его рассказ на многих произвел впечатление. И когда баркас подошел к берегу у старого маяка, один из рыбаков предложил:
– А что, если бы нам зайти к Гансу, посмотреть, как он живет? Обогреемся, а кстати и его пощупаем.
– Вот это дело! – оживился молодой рыбак и начал быстро выгружать рыбу и прибирать снасти.
В небольшом оконце маяка светился огонек. Старик Ганс еще не спал. Он радушно встретил гостей и предложил погреться у полуразвалившегося камина.
– Ну как лов? – спросил он, потирая жилистые руки с крючковатыми пальцами.
– Плохо, – ответил молодой рыбак. Он был зол на неудачный лов и непогоду, и ему хотелось сорвать на ком-нибудь злость. – А ты все полнеешь, Ганс, с чего бы?
Старик жалко улыбнулся и развел руками.
– Ты тоже полнеешь, Людвиг, – ответил он.
– Не обо мне речь. Когда человек своими сетями рыбу ловит да продает, в этом нет ничего удивительного, что полнеешь. А ты вот скажи нам секрет, как, не работая, пополнеть, тогда и мы, может, будем у теплого камина греться, вместо того чтобы в море ревматизмы наживать.
Ганс был явно смущен. Он ежился, потирал руки, пожимал плечами. Все заметили смущение старика, и это заставило поверить в его виновность даже тех, кто сомневался.
– Надо бы произвести у него обыск, – тихо сказал рыжий Фриц, наклоняясь к уху другого рыбака, – я это тонко устрою. – И, обратившись к Гансу, он сказал: – Как ты не боишься жить в этакой развалине? Дунет хороший норд-ост и тебя раздавит в лепешку.
– Стены толстые, как-нибудь доживу, – ответил Ганс.
– А если раздавит? – не унимался Фриц. – Тебе-то, старику, может быть, это и безразлично, а с нас спросят. Зачем не приняли мер безопасности. Еще под суд отдадут. Надо осмотреть твое жилище.
– Что ж его осматривать? – растерянно проговорил Ганс. Он уже не сомневался, что посетители в чем-то его подозревают и пришли неспроста. – Приходите завтра, когда будет светло, и осмотрите, если желаете.
– Зачем завтра? Мы и сегодня можем осмотреть.
– Да ведь темно, лестницы разрушены, ушибиться можете. Ну что за спешка, право. Полсотни лет жил, а тут вдруг одну ночь не переждать.
Людвиг уже понял военную хитрость Фрица и засуетился:
– А ты фонарь зажги.
– Фонарь! У меня и масла нет.
Но Фриц уже шарил по круглой комнате.
– Масла? Вот фонарь. А вот и масло. Ты что же, старик, лукавишь? – Фриц быстро налил масло, зажег фонарь.
– Идем.
Все поднялись и пошли за Фрицем. Ганс, тяжело вздыхая и шаркая ногами, шел следом за ними, поднимаясь в полутьме по сырым, стертым ступеням винтовой лестницы.
В комнате второго этажа лежал всякий хлам, покрытый пылью и мусором обвалившейся штукатурки. Сквозь разбитые стекла окон дул ветер. Свет спугнул несколько летучих мышей, и они шарахнулись по стенам, сдувая пыль и паутину. Фриц внимательно осматривал каждый угол, ворошил мусор тяжелыми рыбацкими сапогами, потом освещал стены и говорил:
– Ишь какие трещины!
Но ничего подозрительного он не нашел.
– Идем в третий этаж.
– Да СКАЧАТЬ