Образы пророков в кинематографе. Сейеда Разийа Йасини
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Образы пророков в кинематографе - Сейеда Разийа Йасини страница

СКАЧАТЬ ми были залогом благополучия и процветания как маленьких селений, так и целых стран. Столь же важным является осознание единства всего нашего мира, которое становится возможным на основе изучения культурного многообразия традиций народов, населяющих нашу Землю.

      Не секрет, что в основе систем ценностей, на которых зиждется жизнь большей части населения планеты, лежат сходные нравственные принципы: возвышенность души и милосердие, благородство и целомудрие, мужество и скромность… Прекрасные картины и филигранные орнаменты в равной мере восхищают зрителей в разных концах мира. Великие поэмы и романы, прошедшие сквозь века, глубоко затрагивают душу людей, говорящих совсем на других языках, нежели те, на которых были изначально написаны эти литературные произведения. Выдающиеся мудрецы различных эпох и стран не раз говорили о единстве культурной сферы всего человечества, общности великого наследия, созданного на протяжении тысячелетий.

      Уважительное изучение традиций других народов способно оказать благотворное влияние и на взаимопонимание, и на сам образ жизни человечества. Сейчас, в век высоких технологий, стало проще получать информацию, служащую сближению разных культур. Традиции Востока, поэтичные легенды и красочные праздники привлекают внимание всего мира, вдохновляя современных писателей и кинематографистов тем, как древность в них органично сочетается с будущим. И если вдуматься, станет ясно, что мудрость всех народов, запечатленная в песнях, притчах и легендах старины, в фильмах и книгах современности, говорит о том, сколь бесценны дружба, взаимопомощь, человеческое единство.

      Алекс Бертран Громов,

      главный редактор издательства «Садра»

      Предисловие

      Для российского читателя

      Говорят, сама девушка ни на миг не покидала комнаты за семью замками, в которую заточил ее отец, – это ее красота, подобно умирающему от скуки призраку, однажды ночью просочилась в замочную скважину и, отражаясь в зеркалах и проникая сквозь щелки под дверями, добралась до мастерской, где работали по ночам художники, а там явилась одному из них, как свет, как едва заметная дымка. Молодой мастер не мог оторвать от красоты взгляда, а потом не удержался и нарисовал ее в уголке рисунка, над которым работал

Орхан Памук. «Имя мне – Красный»

      Первое чувство, которое посещает русскоязычного читателя при знакомстве с данной книгой, – удивление. В ней с самого начала заложены непривычные для европейского глаза оценочные критерии. Почему художественный образ обязательно должен сохранять святость объекта изображения? Почему в качестве критерия оценки используется наличие или отсутствие у кинематографического образа человеческих качеств?

      Давайте попробуем разобраться, каковы причины именно такого ракурса разговора о кинематографе.

      Дело в том, что книга представляет собой специфический взгляд на проблему изображения пророков изнутри исламской культуры, и именно в этом ценность данной работы. Специфика такого подхода проявляется уже в определениях основных понятий, данных в предисловии.

      Определение образа – первое, что привлекает внимание. Это – не филологическое определение. Оно конкретизировано до образа пророков, причем образ этот должен не передавать внешнее сходство, а демонстрировать пророка как «совокупность человеческих достоинств». Такое понимание странно для европейского глаза, но совершенно естественно в контексте традиционной исламской культуры, где действует запрет на изображение людей (не всегда понимаемый однозначно), а тем более на священные изображения.

      Исламское искусство миниатюры развивалось как форма художественного изображения не внешнего облика человека, а смысла (маани) человека, его внутреннего содержания. Именно поэтому в цитате, вынесенной в эпиграф, художник оказывается способен узнаваемо нарисовать дочь шаха, которую никто никогда не видел. Художник рисует не внешность и не абстрактную идею, он изображает именно тот смысл, те достоинства, ту красоту, которые содержатся в объекте изображения[1]. Поэтому и образ пророков, с точки зрения Разийи Йасини, должен быть отражением не их внешнего облика, не их человеческих черт, а их внутреннего содержания – той пророческой миссии, которую они несли.

      То, как в исламской культуре было принято решать задачу описания, изображения незримого, объясняют определения следующих двух понятий: «уподобление» (ташбих) и «очищение» (танзих).

      Проблематика очищения и уподобления восходит еще к кораническому тексту, где, с одной стороны, однозначно заявлен тезис о единстве, единственности и уникальности Бога (например, «нет ничего, подобного Ему» (Коран, 42:11)), а с другой – встречается ряд айатов, уподобляющих Его человеку – так называемые мушаббихат (однокоренное с ташбих), например: «Куда бы вы ни повернулись, там будет Лик Аллаха» (Коран, 2:115), «Рука Аллаха – над их руками» (Коран, 48:10) и др.

      Эта СКАЧАТЬ



<p>1</p>

Подробнее см. Смирнов А.В. «Смысл» и «форма»: два пути трансценденции (О. Памук и классическая арабо-мусульманская эпистемология)// Вопросы философии № 4. М.: 2016. С. 27–41.