Кондотьер. Макс Мах

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ но, скорее всего, был служилым.

      «Прапорщик или корнет».

      Одним словом, офицер.

      – Здравствуй, Дима! – кивнул Генрих «со значением». – Возмужал, вырос! Я бы тебя, пожалуй, теперь и не узнал!

      – Так ведь сколько лет!

      – И то правда! – согласился Генрих. – Ну, что, пойдем, что ли, или мы еще кого ждем?

      – Нет, что вы! Что вы! Непременно, пойдем! Давайте мне ваш саквояж, Иван Иванович, и пойдемте!

      «Конспираторы хреновы! Оперетка!»

      – Ну, пойдем! – Генрих бросил взгляд на часы в витраже фасада – дело шло к полудню, а казалось вечер, – выдохнул туманное облачко в пахнущий дымом и железом воздух и пошел вперед, увлекая за собой «Диму», которому так и не отдал свою невеликую ручную кладь.

      – Транспорт имеешь? – спросил Генрих, когда, пройдя через здание вокзала, вышли на набережную Обводного канала.

      – Извозчика возьмем.

      – Как скажешь, – пожал плечами Генрих и, шагнув к обрезу тротуара, остановил резкой отмашкой блекло-серый «сааб», украшенный извозчицкой подковой.

      – Езжай, дядя, на Измайловский проспект, я тебе там укажу… – «Дима» сел рядом с извозчиком и кивнул вперед, за лобовое стекло, где дождь окончательно превратился в снегопад.

      – Наше дело служивое, – «равнодушно» забубнил в ответ немолодой, но крепкого сложения извозчик. – Нам чево-с? Как прикажете, так и сделаем.

      «Клоуны… И куда все подевалось?» – Но два переворота и семь пограничных войн вгоняли в гроб и не такие цветущие империи. За примерами далеко ходить не приходилось. Все тут, под рукой.

      Он бросил взгляд на фасад здания и непроизвольно отметил, что Ревельский вокзал действительно напоминает Восточный вокзал в Париже. Не копия, но да – сходство имеется.

      – Я закурю? – На самом деле вопрос особого смысла не имел, Генрих достал уже пачку египетских сигарет и даже успел вытряхнуть одну из них себе прямо в губы. Всего лишь фигура вежливости, но, как говорится, привычка – вторая натура.

      – Дымите, если приспичило, – извозчик переигрывал. В салоне «сааба» явственно пахло табаком, и получалось – или автомобиль напрокат взяли, или легенду на коленке сверстывали.

      Генрих в подробности вдаваться не стал и молча закурил. Табак отдавал восточными пряностями и имел сладковатый запах, не слишком гармонируя с сумрачным величием Северной Пальмиры. Турецкие папиросы представлялись куда уместней, но их в Кенигсберге не оказалось. Пришлось довольствоваться тем, что есть.

      Ехали медленно – из-за непогоды тут и там возникали пробки, все-таки Петроград большой город с оживленным движением, особенно в центре. Свою лепту вносили, разумеется, и длинные, погромыхивающие на стыках трамваи, и огромные, как грузовые барки, двухэтажные автобусы. Так что до Измайловского проспекта добирались добрых полчаса. Ногами и то быстрее вышло бы.

      – Город знаете? – тихо спросил «Дима», когда, выгрузившись из «сааба», они свернули в подворотню проходного двора.

      – Сориентируюсь, – Генриху не нравилось излишнее любопытство «корнета».

      «Или все-таки прапорщик?»

      – Ну, тогда идите к Польскому саду и через него в Тарасов проезд… – «Дима» остановился и протянул Генриху ключ со сложно вырезанной бородкой. – Дом сто шестнадцать Аз. Второй этаж, дверь обита черным дерматином. Остальное, как договаривались. Отдыхайте, присматривайтесь. С вами свяжутся. – И, не поклонившись, пошел обратно к Измайловскому проспекту.

      «Еще и хам, – решил Генрих, шагая через анфиладу проходных дворов в противоположную сторону. – Но оно и к лучшему. Он просто не знает, кто я такой и зачем прибыл в Петроград».

      Через десять минут он стоял перед дверью, и вправду обитой черным потрескавшимся дерматином. Подъезд и лестница, и «вообще» несли следы былой роскоши: поотбитый кое-где мрамор, дубовые – с облезшим тут и там лаком – перила, потемневшая лепнина бордюров.

      «Н-да, не отель «Риц»… – Генрих отпер дверь и вошел в квартиру, – но и не трущобы».

      Темноватый коридор, широко открытая двустворчатая дверь в гостиную, откуда просачивался слабый серовато-грязный дневной свет, спальня, кабинет, кухня, туалет и ванная комната. Солидная обстановка – в гостиной и кабинете из красного дерева, в спальне из карельской березы, – бухарские ковры, бронза, голландский кафель, метлахская плитка, дубовый паркет…

      «Недурственно», – в холодильнике нашлась еда, немного, но на первый случай хватит. В высоком резном буфете – несколько случайным образом подобранных бутылок и ключ от сейфа, скрытого, как и следовало ожидать, за морским пейзажем в стиле адмирала Айвазовского.

      «Ну, не Айвазовский СКАЧАТЬ