Евромайдан. Кто уничтожил Украину?. Лев Вершинин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ р стали Диким Полем. Не пустыней, поскольку, хотя города и лежали в руинах, какое-то все же население имелось: туда-сюда бродили кочевники, кое-где, в самых укромных лощинках, ютились особо склонные к экстремальным условиям существования хлеборобы. Считалось даже, по крайней мере, de jure, что на территории эти распространяется власть сидевшего в Сарае-Берке хана, но по факту, повторяю, – Дикое Поле. И только. В первой половине XIV века, однако, началась Реконкиста. Формально – литовская, фактически – русская, поскольку в Великом Княжестве Литовском, ставшем после присоединения нескольких русских княжеств региональной сверхдержавой, «этнические» литовцы-аукштайты, хоть и считались элитой, однако терялись в основном массиве славянского (и, разумеется, православного) населения. Они, разумеется, не очень тому радовались, пытались как-то противостоять, но лекарство оказалось хуже болезни. Стараясь не обрусеть, «коренная» литва полонизировалась, хоть и не очень быстро, но неуклонно; попытка «православной партии» сломать тенденцию закончилась в 1435 году поражением при Вилькомире, после чего приоритет Костела в Княжестве стал фактом. Однако, смирившись с поражением, магнаты (князья русского и русско-литовского происхождения) не только сохраняли ведущие позиции при великокняжеском дворе, но и были приняты на равных знатью Польши.

      К исходу XV века на правом, своими силами отвоеванном у татар берегу Днепра в руках князей Острожских, Чарторижских и прочих, уровнем чуть пониже, сосредоточилось не менее половины земельного фонда ВКЛ, а владения князей Вишневецких на левом берегу Славутича, по мнению ряда историков, превратились даже в некий зародыш теоретически возможного государства. В своих имениях, завоеванных в «частном» порядке, без всякой помощи государства и даже без официального дозволения великого князя, магнаты были, в сущности, абсолютными монархами, имели частные суды с правом вынесения смертных приговоров, частные армии и едва ли не собственные монетные дворы. Но что правда, то правда, властью не злоупотребляли. Пустынные земли нуждались в населении, так что магнаты рассылали вербовщиков по всему свету, прельщая потенциальных подданных разнообразными льготами и, отдадим им должное, слово держали. Жилось в их владениях сытнее и даже вольнее, чем в более «цивилизованных» краях, крепостного права ни в его жутковатом польском варианте, ни в каком-либо еще не было. А что намного опаснее, чем в той же Польше (татары же вокруг!), так за все надо платить, так что новоселы привыкли пахать, не расставаясь с саблей и самопалом.

      В итоге, как правило, налеты степняков княжеские дружины с помощью населения довольно успешно отражали, магнаты слыли «отцами родными», людишки ели, пили, плодились и размножались, города понемногу приходили в порядок, и уже к началу XVI века земли будущей Украины стали самыми процветающими и доходными территориями Великого Княжества. Правда, старое поколение магнатов, упорно державшееся православия, постепенно уходило со сцены, а новое, понюхавшее «европейских ценностей», все больше уходило в католики и, соответственно, в поляки, но подданным веру менять не приказывали. Обстановка в целом была нормальна, однако имелся и некий «фактор нестабильности».

      Степи Северного Причерноморья даже в лучшие времена трудно было назвать островком мира и спокойствия. Этническая каша на пространстве от Днестра до Дона была еще та. С древнейших времен там кипел котел племен, переселенцы шли волнами с востока на запад, вытесняя прежних хозяев, кто-то уходил, кто-то оставался, подчинившись новым владыкам, а потом и победители сами становились побежденными. Остатки древних сарматов, аланы, адыги, роль потомков булгар и хазар, а тем паче – более поздних пришельцев типа «черных клобуков» (каракалпаков, между прочим), торков и берендеев, бежавших по разным причинам из родных мест, осевших под боком у Руси и, не имея сил воевать, ушедших под русский «зонтик»… Короче, те самые бродяги-«бродники», которых позже Грушевский назовет «українською людністю», хотя в те времена понятия «Украина» еще и в проекте не было.

      На самом деле, о бродниках, не оставивших о себе ни материальных, ни письменных источников, мы ничего толком не знаем. Кроме (как из русских летописей, так и из византийских, венгерских и польских документов) того, что они были, делили степь с половцами («Cumania et Brodnic terra…»), быстро обрусели и были истово православными. Настолько истово, что папские легаты, в XIII веке пытавшиеся учить степняков «правильной» вере, вернувшись, огорченно докладывали Святому Престолу: не выходит, дикари «весьма верны схизме». А потом бродники исчезли. Зато появились «казаки». Что на всех тюркских языках означает одно и то же – «вольные, не имеющие хозяина люди». Термин, кстати, ни в коем случае не связанный с конкретным этносом, а собирательный и достаточно многозначный; к примеру, тогда же «казаки» (звучало слово чуть-чуть иначе, но это чистая фонетика) объявились и на востоке Великой Степи, где несколько кипчакских родов ушли из-под власти Шейбанидов, основав собственную, Казахскую, Орду. Что же до наших баранов, то их новое имечко возникло, скорее всего, в недрах татарского военного ведомства, как определение наемных отрядов, состоящих из всякого рода добровольцев, нанимавшихся на временную службу (в отличие от «огланов», профессиональных воинов, и «сарбазов», подданных СКАЧАТЬ