Комната смеха. Анна Данилова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ другого, как произвести какой-нибудь звук, чтобы привлечь к себе внимание. И я исторгла из себя нечеловеческий сип, рычание, неопределенный гортанный звук, от которого у меня засаднило теперь уже в горле, а боль отдалась где-то в спине, словно мне прямо в позвоночник воткнули острую спицу. И почти тотчас же надо мной возникло круглое веснушчатое лицо, а палата словно бы наполнилась солнечным светом.

      – Очнулась? Вот и хорошо. Привет! Меня зовут Таня. Я – медсестра, присматриваю за тобой. А тебя как зовут?

      – Валентина, – прохрипела я.

      – Вот и отлично: помнишь свое имя! А фамилию?

      – Орлова.

      – Все замечательно, Валентина Орлова. Как ты себя чувствуешь?

      – Как мясо, провернутое в мясорубке, – сказала я чистую правду.

      – Это ничего. Главное, что ты жива, – улыбнулась мне медсестра. – Ты что-нибудь помнишь?

      Что я могла ей ответить? Я, как ни странно, многое помнила. Во-первых, свою квартиру на Сухаревке, запах свежей краски на лоджии, которую я выкрасила в активный зеленый цвет. Во-вторых, помнила, что вчера вечером в гастрономе я купила пакетик датского печенья и плитку шоколада, намереваясь провести вечер перед телевизором, смотря очередную серию своего любимого бразильского сериала. Все это, надо признаться, составляло мою интимную тайну, поскольку в том месте, где я работаю, считается дурным тоном смотреть подобную приторность. Мои коллеги по работе, как они уверяют, обращают свои взоры к телевизору лишь для того, чтобы посмотреть и послушать последние новости; особенно их интересует курс мировых валют и прочие финансово-экономические сводки. Многие дамы из нашей аналитическо-финансовой конторы сидят на диете и никогда не позволяют себе съесть прилюдно плитку шоколада. Это тоже считается у них дурным тоном. В обеденный перерыв они пробавляются яблоками и зеленым чаем, в то время как я тайно ото всех могу сжевать пачку печенья и угоститься конфетами. Не знаю, как кому, а мне это помогает жить и поддерживать хорошее настроение. И мне до лампочки все диеты, потому что я еще очень молода и мне рано истязать себя различными ограничениями – у меня фигура не хуже, чем у Мерилин Монро. Я бы хотела рассказать обо всем этом славной девушке Тане, но не успела. Отворилась дверь, и в палату вошел высокий представительный мужчина во всем черном. Плотный ворот его водолазки упирался в тяжелый волевой подбородок. Черные с проседью волосы, голубые бесстрастные глаза, гладкая кожа, синие от чисто выбритой щетины щеки, крупный прямой нос идеальной формы и какие-то по-детски пухлые и нежные розовые губы – таким я впервые увидела перед собой следователя по особо важным делам Вадима Александровича Гарманова. Увидела и испугалась. Первое, что пришло мне в голову, после того как он представился, – я совершила что-то противоправное. Но что именно, я не помнила. Но ведь что-то же произошло со мной, раз меня почтил своим присутствием такой серьезный человек. Когда он присел напротив меня на стул и еще раз представился, ожидая, вероятно, что и я назову ему свое имя, глаза мои против моей воли наполнились слезами. Вероятно, это была реакция моего организма на что-то такое, что мой организм, пусть даже на физиологическом уровне, помнил, а я – нет.

      – Валентина, – назвала я свое имя. – Валентина Орлова. – И только тогда вдруг почувствовала, что мне трудно говорить, потому что щеки мои стягивает тугой бинт, который обматывает всю голову, давит на виски. – Послушайте, а что это со мной?

      Мне показалось довольно странным, что этот человек в черном возник передо мной именно в тот момент, когда я пришла в себя. Или это было простое совпадение, или же он находился здесь долго и ждал, когда же я очнусь.

      – Я бы хотел спросить у вас, помните ли вы что-нибудь из того, что произошло с вами три дня тому назад.

      – Три дня? Но почему?.. Подождите… мне надо подумать. Ну да, вспомнила. Был обычный день, такой же, как всегда. Вторник, пятое ноября. Холодный, промозглый день. Я сидела в своей конторе, работала на компьютере до самого вечера, потом пришла домой, поужинала и стала смотреть телевизор. Говорю же, обычный день… Потом была среда, четверг…

      – Вы знаете, какое сегодня число?

      – Догадываюсь: восьмое, пятница.

      – Да нет, Валентина, сегодня понедельник, одиннадцатое. А в пятницу ночью милицейский патруль подобрал вас на улице Бахрушина едва живую, с множеством ушибов, ссадин, порезов и сотрясением головы. Кроме того, вы подверглись насилию… Теперь догадываетесь, почему я здесь?

      Предпоследняя фраза жгла каленым железом. Мне было стыдно перед этим голубоглазым следователем за то, что меня, оказывается, кто-то изнасиловал. Скажу больше: у меня в тот момент было такое ощущение, словно речь идет не обо мне, а о какой-то другой девушке, которую изнасиловали и привезли в больницу и которую теперь допрашивал следователь Гарманов. Мне было стыдно за нее. Ведь это не меня насиловали, раз я ничего не помнила.

      – А вы уверены? – Я попыталась улыбнуться и СКАЧАТЬ