Анатомия раскаяния. Макс Блэквуд

Чтение книги онлайн.

      На полу, контрастируя с идеально расстеленным персидским ковром, алела лужа крови. Темно-красное пятно разрасталось, поглощая мягкий ворс, словно хищный цветок. Кровь принадлежала Софии, его жене, женщине, с которой он делил постель, стол, жизнь… до сегодняшнего вечера. Она лежала бездыханно у его ног, ее некогда яркие глаза потухли, а губы, еще недавно шептавшие слова любви и упреков, застыли в немом крике.

      Эмиль, гениальный нейрохирург, человек, привыкший к точности, к безукоризненному контролю над каждым своим движением, над каждой клеткой своего тела, сейчас дрожал. Мелкая, неконтролируемая дрожь била его, от кончиков пальцев до корней волос. Он убил её. Не в порыве страсти, не в момент аффекта. Нет, это было хладнокровное, расчетливое деяние. Он планировал это месяцами, словно сложнейшую нейрохирургическую операцию, выверяя каждый шаг, каждый угол атаки.

      София… она знала слишком много. Копалась в его прошлом, словно археолог, разрывающий древний курган. Она разбередила старые, давно зажившие раны, которые он так тщательно пытался скрыть. Она стала угрозой. Угрозой его карьере, его репутации, его… свободе.

      В его руках, которые обычно держали микроинструменты с невероятной точностью, все еще чувствовался вес ножа. Кухонного ножа, который он специально выбрал для этой цели. Простое, незамысловатое орудие, способное лишить человека жизни.

      Он тщательно вытер лезвие, смывая последние следы крови под холодной водой, словно смывая грех. Затем он убрал нож в стерильный пластиковый контейнер, который обычно использовал для хранения медицинских инструментов. Парадоксально, орудие убийства находилось в месте, где обычно спасают жизни.

      Эмиль был уверен в себе. Или, по крайней мере, пытался убедить себя в этом. Никто не должен был узнать. Никто не должен был заподозрить его. Он был уважаемым членом общества, человеком с безупречной репутацией. Он не мог позволить всему этому рухнуть из-за… Софии.

      Но тишина вокруг него, казалось, шептала ему об обратном. Тишина укоряла его, насмехалась над его самоуверенностью. Ему казалось, что он слышит ее голос, тихий, но пронзительный, произносящий его имя.

      Он оглянулся, словно ожидая увидеть ее призрак. Но в комнате была только тишина и кровь.

      Он подошел к бару и налил себе щедрую порцию виски. Крепкий напиток обжег горло, но не принес облегчения. Тревога, словно холодный зверь, поселилась у него в груди.

      Он попытался успокоиться, напомнить себе, что план безупречен.

      Он должен вызвать полицию утром. Как только взойдет солнце, и мир проснется. Он должен сыграть роль убитого горем вдовца, человека, потерявшего все.

      – Я должен быть убедительным, – прошептал он, словно репетируя роль перед зеркалом. – Я должен заставить их поверить.

      Он продумал каждую деталь. Версия – ограбление, проникновение со взломом. Он оставит пару перевернутых ящиков в гостиной, слегка разобьет стекло в окне. Ничего чрезмерного, лишь намек на насилие, чтобы направить следствие по ложному следу. Он предоставит алиби – работал допоздна в больнице, проводил сложную операцию. Коллеги и медсестры подтвердят его слова. У него были свидетели, алиби было железным.

      Эмиль двигался механически, словно робот, запрограммированный на выполнение определенной задачи. Он методично прибирал следы, удаляя каждую, даже самую незначительную улику. Капля крови на его рукаве? Он быстро спрятал пиджак в дальний угол шкафа, под ворохом старой одежды. След на ковре? Он тщательно отмыл его, используя профессиональные чистящие средства, которые всегда держал под рукой. Он был дьявольски внимателен к деталям, словно хирург, удаляющий опухоль. Он не мог позволить себе ни малейшей ошибки.

      Все было готово. Место преступления выглядело… правдоподобно. Он сымитировал ограбление, внеся в дом хаос, который, по его мнению, должен был убедить полицию.

      Оставалось только сыграть роль скорбящего вдовца. Но когда он снова посмотрел на безжизненное тело Софии, в нем что-то сломалось. На мгновение ему показалось, что он видит в ее глазах не ненависть или страх, а… сожаление? Этого не было в его планах. Этого не должно было быть.

      Сожаление… Что она сожалела? О нем? О своей жизни? О том, что не успела сказать?

      Мысли вихрем проносились в его голове. Он попытался заглушить их, залить их виски, но они не отступали.

      Он присел рядом с телом Софии, коснулся ее холодной руки.

      – Прости меня, – прошептал он.

      Слова прозвучали фальшиво, даже в его собственных ушах.

      Он встал и отошел от тела. Ему нужно было собраться. Ему нужно было продолжать играть свою роль.

      Он снова налил себе виски. На этот раз выпил залпом.

      – Все будет хорошо, – сказал он себе вслух. – Все будет хорошо. Я справлюсь.

СКАЧАТЬ