Три Анны. Ирина Богданова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Слава Господу, дал силушку прогонять страхи молитвой, а то лежали бы сейчас с разодранной грудью и не поведали бы местному народу о Спасителе, что ради них смерть на Кресте принял.

      Странники измерили шагами не одну тысячу вёрст от самого Иерусалима. Каждый раз, когда израненные о камни ноги отказывали служить, путники давали себе короткий отдых, драли лыко, плели новые лапти и снова шли на север, неся за плечами драгоценный груз – малый ковчежец с камешком со Святой Горы Голгофы в дальней Палестине.

      По пути из Иерусалима Фому и Дрона трижды грабили: два раза басурмане, ещё там, во Святой Земле, и один раз – в здешних местах, недалече отсюда.

      Но, заглянув в котомки и оценив избитые в кровь ноги паломников, плюгавый атаман с кургузой бородёнкой и гнилыми зубами в сердцах сплюнул от досады и рявкнул шайке, чтоб подали странникам по краюхе хлеба.

      – Через реку тут перебираться и не думайте. Недаром то место у идолопоклонников «Керста» называется – гибель, значит. Порог все косточки в муку перетрёт не хуже мельничного жернова. Идите вниз по течению, там брод, – атаман махнул рукой в направлении летящего ястреба с добычей в когтях.

      – Мы уж, как Бог даст, – поклонились за хлебушек да за привет Дрон с Фомой и после вечернего правила выбрели к бурлящему потоку, ревущему с такой силой, словно он собирался в клочья разнести собственное русло.

      Не сговариваясь, странники опустились на колени, и над исходящей гневом водой поплыла молитва к Господу.

      – Ну, теперь пойдём, брат Фома, – сказал Дрон, положив последний поклон, – отдадимся на волю Всевышнего, Он нашими душами Сам распорядится. Одно знаю, раз привела нас в эти края тропинка, значит, есть у Христа на то Свой Промысл.

      – Правду молвишь, брат Дрон, – кусая губы, потупился Фома.

      Хотя он был ещё совсем молод, душа уже горела совершать подвиги во имя Спасителя. Поэтому, когда брат Дрон предложил ему пойти в глушь да основать скит в потаённом месте, с сердечной радостью откликнулся на призыв убелённого сединами старца, полжизни подвизавшегося по монастырям.

      Подойдя к реке, Дрону с Фомой довелось узреть чудо Господне, свершившееся по их молитве: воды бурной реки словно остановились и замерли на лету. Ни одна капля в лицо не брызгала, ни одна шишка с прибрежных сосен не закрутилась в водовороте – тишь да гладь кругом.

      – Велик Господь во Славе Своей! – перекрестился Дрон и с пением гимнов без боязни ступил в тёмную воду, подёргивающуюся лёгкой дрожью, вроде коня, сдерживаемого могучей рукой.

      Переплыли порог странники, аки ласковый ручеёк, и едва ступили на берег, как в спину Фоме с бешеной силой ухнула ледяная струя воды, сбив с плеч мешок с голгофским камнем.

      – Ахти мне! Эх, руки-крюки!

      Не успел Фома подхватить святыню, как Дрон бросился за ней, словно стрела из татарского лука, да и сгинул в бурном потоке, несущемся на скалы. Только и смог Фома, что уловить вскрик старца:

      – Прими, Господи, душу мою!

      Не захотела река возвращать святыню палестинскую, себе оставила.

      Скрутила волна Дронушку, бросила спиною на каменный порог, распяла на воде крестиком человеческим, а после выкинула на берег целёхонького, лицом светлого, благостного, только неживого.

      Грешен Фома, позавидовал своему учителю – не каждому счастье выпадает такую смерть принять во славу Божию.

      Три дня над новопреставленным акафисты пел да Псалтирь читал, а после, взвалив на плечи тяжёлую ношу, пошёл место искать, подходящее для упокоения:

      чтоб сухо было, да в мягких травах, да ещё чтоб птицы вокруг пели сладостно, словно в райских кущах.

      Версты через две от Керсты, когда рубаха насквозь пропиталась поLтом, а ноги стали заплетаться, Фома заметил в небе ласточку, что над его головой неотлучно летала. Так и вжикала взад-вперёд, так и вжикала. А после долетела до середины поля, взмыла вверх и исчезла в облаке.

      Хоть и неудобно было голову задирать, уж больно Дронушка шею передавливал, но глянул вверх Фома одним глазом – а там, на небеси, облако всё солнцем пронизано, точно чертог золотой светит, переливается, а в середине круг стоит. Понял тут Фома, что ласточка ему место указала, где старца схоронить. Там, благословясь, и могилку отрыл, отдав упокойнику последние почести, возвёл крест, из сосны срубленный, а на нем топором надпись вырубил: «Дрон, старец жизни непорочной».

      – Авось добрые люди тут поселятся, и могилку блюсти будут, а может, кто и церковку срубит, – крепко помолился Фома и дерзновенно испросил Господа: – Буди воля Твоя, то пошли, Боже Милостивый, тому, кто храм здесь возведёт, такое благо, чтоб всех из его рода порог Керста вживе выпускал, а не разил о камни.

      С тем отдал поясной поклон учителю, да и пошёл потихоньку в самую чащобу пещеру СКАЧАТЬ