Неудобные люди. Ярослав Жаворонков

Чтение книги онлайн.

      Интро

      Если бы Настя знала, чем закончатся следующие полгода, она бы развернулась, побежала к машине и никогда больше не ездила по этой улице. Огибала бы ее как – иногда – совесть. Но сейчас стояла здесь, вопреки всему, перпендикулярно себе, стояла и уговаривалась: просто зайти, зайти и увидеть, отдать, поздравить, обнять (дыхание сбилось), а дальше – дальше как получится.

      За учителем шли дети лет семи-восьми: медленно, переваливаясь, как в мультиках пингвинята за мамой. Настя ждала, пока они спустятся с крыльца и пройдут – наверное, шли к детской площадке за углом коррекционной школы.

      Один остановился и, медленно переступая, повернулся. Из-под толстого болоньевого капюшона на Настю смотрел один большой глаз, а второй, посаженный выше, будто глаза к плоскому лицу с приплюснутым носом приделывали второпях, – глядел в сторону. Мальчик смотрел не изучающе – безразлично, просто смотрел и всё, как вот просто дышат и не замечают. Настя вздрогнула. Умственно отсталые часто бывают красивыми. Ну иногда, иногда точно бывают. А бывают – вот. За шесть лет отвыкла от таких взглядов. После увольнения только раз сюда приезжала.

      Мальчик отвернулся так же нелепо и безучастно, как поворачивался, и пошел за остальными. Настя побросала взгляд на улицу. Полупустая дорога, ломаный нотный стан электрических проводов на кривых столбах с редкими нотами-птицами. В соседнем дворе, наполовину скрытом, на ветру металась стая шаров, зацепившихся за дерево. Воздух был студеный, бесстрастный – холод спасал от привычного запаха серы с болот, пыли и гари заводов.

      Медленная разноцветная змейка класса завернула за угол, и Настя пошла к школе.

      Это древнее здание еще в бытность ее работы здесь время от времени красили каким-то сразу старым, советским желтым, покрывали тяжелым слоем, который вскорости трескался, изгибался крупными пластами и опадал, будто стены болели дерматитом. Сейчас оно выглядело как тогда, может, разве что морщин и складок прибавилось.

      Настя поднялась по скошенным, стремящимся к сплошной прямой, оледенелым ступеням крыльца. Ленивый до этого февральский ветер задул, растрепав волосы и выдохнув Насте в лицо острыми сюрикенами снег. В одной руке держала сумку, в другой – торт и подарок: приехала к имениннику. Обхватила толстые потертые ручки двери, потянула тяжелое дерево и вошла.

      Она хорошо помнила, как открывала эту же дверь в обратную сторону шесть с небольшим лет назад. Сережа, жених, тогда еще лучший на свете мужчина (свадьба – через три месяца), пропустил ее вперед, а когда она начала спускаться со скользкого, горбоподобного крыльца – приобнял. Они обнимались где могли, как могли, разве что сдерживались при родных, да и то не всегда, плевать было на всех, потому что они были друг у друга.

      – Гляди, какая королевна, – хихикнув, шепнула Настя, смотря на идущую к школе ученицу. – Юбочка, башмачки… Где она эти башмаки взяла, у своей бабушки? Тоже такие хочу, – засмеялась, слегка двинула головой в Сережино плечо, посмейся, посмейся со мной.

      Он улыбнулся.

      Она видела, что Сережа почти привык к этим шуткам, профессиональный, защитный цинизм, он всё понимал.

      – Ну, что скажешь?

      – У вас всё очень… интересно, – улыбнулся на пол-амплитуды.

      – А девочки тебе как?

      Настя вроде бы всё знала о его жизни: он ее познакомил с родственниками, парой коллег, даже двоюродная сестра из каких-то полузабытых дремучих болот между делом заезжала. Сережа представил СКАЧАТЬ