Ей хотелось есть и пить. В кармане лежала половинка недоеденного сникерса, но вода осталась в машине, и Варечка боялась, что от сладкого станет только хуже. За все время пути не встретилось ни ручья, ни реки, даже лужи. Она уже была готова пить и оттуда, если вода будет прозрачной, чистой. Ну не станет же козленочком, в конце концов!
От ходьбы гудели ноги. Но тропинка не становилась ни шире, ни уже. Бежала себе вперед. А что если она закончится? Что тогда? Идти в обратную сторону? Уже столько кругов намотала по лесу, пока на эту тропку вышла. Варечка не знала, как быстро может зарасти нехоженая тропа. Кто-то же протоптал эту дорожку? Значит, есть здесь люди. Кто же бродит в этом лесу? Не зря говорят, что нет страшнее зверя, чем человек. Девушка передернула плечами и встала в нерешительности. Но рассудила, что назад идти уж больно далеко. Если до рассвета к людям не выйдет, то повернет обратно.
Глаза слипались от усталости, и Варечка не заметила, как под ногами вырос корень, о который она и споткнулась.
– Вот блин, ещё и коленку разбила, – вслух сказала девушка и сама испугалась своего голоса. Так громко он прозвучал в ночной тишине, осипший, почти шепот. Варечка вздрогнула. Грибы рассыпались по полянке. Именно по полянке! Тропинка куда-то исчезла! «Закончилась все-таки. Надо было идти в другую сторону», – попеняла на себя Варечка. Она аккуратно сложила грибы обратно в ведерко, поднялась и развернулась. Но тропинки не было и позади. Варечка пошла несколько шагов назад – ничего. «Так я заблужусь во второй раз», – подумала она и поставила ведерко рядом с собой, как точку отсчета, выставив ручку так, чтобы одним концом та «смотрела» туда, откуда она пришла, а другим, соответственно, туда, куда шла. Для верности сорвала травинку и повязала на ручку ведра с одной стороны. Ведерко было светлое и на фоне мха и темных елей хорошо выделялось. Варечка обошла полянку по небольшому радиусу. Затем по радиусу побольше. Ничего. Тут уж ей стало по-настоящему страшно. Сердце так и колотилось. Казалось, весь лес сбежится посмотреть на этот звук. Словно кто-то стучит в барабан, призывая зверей ночи на сытный ужин. «Вот и грибочки на закуску есть», – подумала Варечка. – Сяду здесь, а как рассветет – найдется тропинка», – решила она.
Можно было сесть на ведерко, вытряхнув оттуда грибы, все равно до утра испортятся. Но отчего-то грибов ей стало жалко, и девушка не без труда притащила сухих веток, чтобы было на чем сидеть. Земля-то осенью уже холодная. Устроилась, опершись одной рукой на ведро, да и не заметила, как заснула. А проснулась от того, что кто-то рыскал вокруг, шуршал в траве. Ох, и страху же она натерпелась. Что-то мелкое шмыгнуло в кусты. Варечка проследила за зверушкой взглядом и охнула. Там поодаль стоял сруб. И как она его сразу не заметила? Ноги разогнула с трудом. Мышцы болели ужасно, были словно деревянные, но девушка взяла ведерко и пошла вперед. К избушке. Света в окнах не было. Да и не удивительно, на дворе ночь. Дом выглядел нежилым. Вокруг росла трава, словно в избу давно никто не заходил. Крыльцо скрипело, а дверь оказалась незапертой. С тихим скрежетом она распахнулась, впуская незнакомку в дом. В избе было темно, холодно и пахло сыростью. Здесь, внутри, вой ветра не казался таким зловещим. Варечка нащупала щеколду и задвинула затвор. Дом выглядел совершенно пустым. Старая кровать, заваленная тряпьем, стояла за печкой. Оттого Варечка чуть не потеряла сознание со страху, когда скрипучий старческий голос прохрипел из-под тряпок:
– Ну, наконец-то! Долго ж тебя, девка, ждать пришлось.
– Кто здесь? – испуганным сиплым голосом спросила Варечка, вжавшись в дверь и тщетно пытаясь найти щеколду. Тряпки поднялись, и в тусклом свете, падавшем через узкое мутное окно, она увидела тощую руку. Ногти, сто лет не стриженые, походили на когти зверя.
– Вода на столе, в кувшине, – прошипела старуха. Теперь Варечка её видела. Не старуха даже – почти скелет. Девушка так хотела пить, что, СКАЧАТЬ