Блэкаут. Мария Лейва

Чтение книги онлайн.

      Часть первая

      ЛАСТОЧКИ ПОЮТ О ДОЖДЕ

      – Выручай, дружище, – говорит в трубку Славнов. – У кого концерты, у кого кошка рожает. Никто не доступен, мать их всех.

      – Что стряслось-то? – спрашиваю я, не понимая, почему он мне звонит и при чем тут вообще кошка и концерты.

      – Ракета, наш гитарист, ну, помнишь его, встал в позу, а у нас два концерта в Сочи и Адлере, – Славнов тяжело вздыхает. – Кому-то нужно отыграть эти два концерта. Ты сможешь?

      Погодите, погодите. Что? Неужели в Москве нет ни одного гитариста, который бы смог с ними отыграть вместо Ракеты?

      – Все настолько плохо? – спрашиваю я.

      – Все просто зашибись! – орет Славнов. – Но гитариста нет! И времени на поиски нет! У нас концерты плотнячком. В Москве с нами сыграет Гена Поздняков, но в Сочи он не поедет, у него тоже график. А времени – только на поезд прыгнуть, выйти в Сочи и забраться на сцену. Мы даже на репетицию не рассчитывали. На тебя одна надежда, братишка. Размещение и гонорар – как полагается. Тебе только надо приехать в Сочи и отыграть. Можешь взять сопровождающего, с этим не будет проблем. Только выручи.

      – Через минуту перезвони.

      Я даю отбой и лихорадочно нашариваю пачку сигарет. Выхожу на балкон, закуриваю. Ну и дела…

      Славнов перезвонил, едва досчитав до десяти, и я понял, что должен соглашаться. Я не представлял, как осуществить этот вояж технически, но, раз им было меня надо, я мог ставить свои условия.

      – Рамиль? Ты подумал?

      – Мне нужны даты концертов и ваши треки в хорошем качестве.

      Славнов взверещал от радости. Пообещал, что треки пришлет, а прибыть в Сочи надо через десять дней. Заверил, что будет консультировать по всем вопросам.

      Я закурил снова. Любой другой был бы рад такому предложению: выступить на одной сцене с москвичами, сгонять на море, в Сочи-Адлер, тусануться, навести мосты, заявить о себе в конце концов. Любой другой.

      Мне, естественно, льстил вызов Славнова, но я понимал, что, возможно, это все мне не по плечу. Не потому что вдруг не смогу достойно сыграть, а потому что я ни разу не ездил один так далеко после того как, и ни разу мне не приходилось жить несколько дней с полузнакомыми людьми. На сцене мы уже были знакомы, за кулисами – тоже, в жизни – нет.

      Когда сигарета дотлела, я твердо решил, что этот внезапный сигнал SOS от Славнова будет мне хорошей встряской. Побросав все свои дела, я начал искать, кто побудет со мной в поездке поводырем.

      Сопровождающего мне оплачивали, но никто не хотел ехать со мной в Сочи даже на халяву. Родители работали, а Алинка ломалась. Я вызвонил Саню Митрофанова, который тоже, как назло, не мог ехать, мы с ним уселись на скамейке во дворе и стали кумекать в две головы.

      Саня быстро сообразил, что, раз я не хочу ехать с другими пацанами из нашей группы, надо ломать сестру.

      – Набери-ка Алину, я с ней поговорю.

      Я набрал. Саня включил свой драматический тембр (он его использовал для любовных баллад в ми миноре) и впихал Алинке, что выручить меня сейчас – это ее долг. Он вспомнил все красивые слова, которые знал (меня-то она не слушала), и вскоре, довольный, повесил трубку. Алинка сдалась перед душещипательными эпитетами о любви и поддержке и пообещала, что что-нибудь придумает.

      Треки группы S-14, с которой мне предстояло сыграть, пришли мне на электронку в разном качестве. В том числе фонящие и бубнящие репетиционные записи нового материала, никогда ранее не исполнявшегося на публике. Но недели мне вполне хватило на то, чтобы разобраться с ритмами и выучить программу выступления на слух. У Славнова был такой пожар, что он даже не проверил, выучил ли я ее на самом деле. Хотя тогда мне хотелось думать, что он просто в меня верил.

      И вот треки выучены, адрес назначения известен, Алинка с собранными сумками уже в дверях. Мама складывает последние пирожки в дорогу, целует нас обоих и суетится. Говорит мне всякое про стойкость духа и удачу так, как будто отправляет меня на фронт.

      Сидим на дорожку. Я это называю минутой молчания: мои родители почему-то считают, что сидеть надо молча, и мы с Алинкой в такт помалкиваем. Папа хлопает по плечу, что значит «пора», хотя я и сам прекрасно слышу, что все встают. Едем на автовокзал, и мне кажется, что весь мир замер в каком-то ожидании. Тихо, как перед ядерным ударом. Даже рукопожатие Сани Митрофанова на вокзале СКАЧАТЬ