Золоченые. Намина Форна

Чтение книги онлайн.

      Дверь сарая открыта, на столбе висит фонарь. Отец уже внутри, расстилает сено. Он – просто силуэт в темноте, сгорбленный высокий человек. Всего три месяца назад он был бодрым и крепким, его светлые волосы еще не тронула седина. А потом пришла красная оспа, от которой слегли и он, и мать. Теперь он сутулый и увядший, глаза его слезятся, а волосы поредели, как у человека на несколько десятилетий старше.

      – Уже проснулась, – тихо говорит он, скользнув по мне взглядом серых глаз.

      – Не могу больше спать, – отвечаю я, хватая доильное ведро, и направляюсь к Норле, нашей самой большой корове.

      Я должна отдыхать в уединении, как остальные девушки, что готовятся к Ритуалу, но на ферме слишком много работы, а рук не хватает. С тех самых пор, как три месяца назад умерла мать. К глазам подступают слезы, я их смаргиваю.

      Отец подкладывает в стойла еще сена.

      – Благословен тот, кто пробуждается узреть славу Безграничного Отца, – цитирует он Безграничные Мудрости. – Что ж, готова к сегодняшнему дню?

      Я киваю:

      – Готова.

      Позже, после полудня, во время Ритуала Чистоты старейшина Дуркас проверит меня и остальных девушек шестнадцати лет. Как только мы докажем, что чисты, то станем законными жителями деревни. Я наконец стану женщиной – той, кто может выйти замуж, обзавестись собственной семьей.

      Мысль вызывает новую волну тревоги.

      Я краем глаза бросаю на отца взгляд. Он напряжен, движения даются ему с трудом. Он тоже волнуется.

      – Мне тут пришло в голову, отец… – начинаю я. – Что, если… что, если…

      Я осекаюсь, незаконченный вопрос тяжело повисает в тишине. Полумрак сарая затапливает невыразимым ужасом.

      Отец одаривает меня ободряющей, как ему кажется, улыбкой, но уголки его рта кривятся.

      – Что, если что? – спрашивает отец. – Поделись со мной, Дека.

      – Что, если моя кровь нечиста? – шепчу я, страшные слова рвутся наружу стремительным потоком. – Что, если меня заберут жрецы, изгонят?

      Я вижу это в кошмарах, страхи пронизывают и другие сны тоже, где я посреди темного океана, и меня зовет голос матери.

      – Об этом ты тревожишься?

      Я киваю.

      И хотя такое случается редко, каждый знает о чьей-то сестре или родственнице, в которой обнаружили нечистое. В последний раз это стряслось в Ирфуте несколько десятилетий назад – с кузиной отца. В деревне до сих пор шепчутся о том дне, когда ее поволокли прочь жрецы, и больше несчастную никто не видел. Семья отца так и не оправилась от брошенной на них тени.

      Вот почему они всегда так святы – всегда первые у дверей храма, и все мои тетушки в масках, скрывающих даже рот. Безграничные Мудрости предостерегают: «Лишь нечистая, богохульная, порочная женщина остается открыта пред глазами Ойо́мо», но это относится только к верхней половине лица, от лба до кончика носа. Мои тетушки, однако, даже на глазах носят маленькие квадратики прозрачной ткани.

      Когда отец вернулся с военной службы и привез с собой мать, вся семья немедленно от него отреклась. Слишком великий риск – принять женщину неизвестной чистоты, к тому же чужачку.

      Потом родилась я – дитя достаточно темнокожее, чтобы считаться полной южанкой, но с серыми глазами отца, ямочкой на подбородке и мягкими завитками волос, говорящих обратное.

      Я прожила в Ирфуте всю жизнь, и во мне все еще видят чужачку – пялятся, тычут пальцем, отвергают. Даже в храм бы не пустили, если бы кто-то из родни отца не настоял. Пусть лицом я точь-в-точь отец, этого недостаточно. Деревне нужно меня проверить, и лишь тогда они, как и семья отца, меня примут. Как только моя кровь окажется чиста, я наконец стану своей.

      Отец подходит, ободряет меня улыбкой.

      – Ты знаешь, что такое быть чистой, Дека? – спрашивает он.

      Я отвечаю отрывком из Безграничных Мудростей:

      – Блаженны кроткие и покорные, смиренные и истинные дщери человеческие, ибо незапятнаны они пред ликом Отца Безграничного.

      Каждая девочка знает эти слова наизусть. Мы повторяем их всякий раз, как входим в храм, – постоянное напоминание, что женщины созданы помогать мужчинам, подчиняться их желаниям и приказам.

      Я киваю:

      – Думаю, да.

      В глазах отца мелькает неуверенность, но он снова улыбается и целует меня в лоб.

      – Тогда все будет хорошо.

      Он возвращается к сену. Я сажусь рядом с Норлой, тревога все не дает мне покоя. В конце концов, я похожа СКАЧАТЬ