По заросшим тропинкам нашей истории. Часть 3. Сергей Борисович Ковалев

Чтение книги онлайн.

      Да, в общем-то, совсем немного. В его распоряжении находились 51.500 человек[395], но это на всём Крымском полуострове. Рядом же с местом высадки у него было лишь немногим более 33.000 штыков[396], то есть почти в два раза меньше, чем у союзников. Кроме того, обладая разведывательными данными о том, что противник высадится в районе Евпатории, наш главнокомандующий всё же уверен в этом не был. Так, например, за 2,5 месяца до этого император Николай I писал ему: «Спешу тебя уведомить, любезный Меншиков, что /…/ скоро тебе предстоит ожидать сильной атаки на Крым /…/. Как эта атака последует, вовсе не знаю, вероятно высадкой у Феодосии /…/»[397]. А ведь от Евпатории до Феодосии, что располагается на юго-восточном побережье полуострова, более 180 километров, то есть для его армии чуть ли не неделя пути. Так что Меньшиков опасался, что не успеет вовремя и в нужном месте прикрыть Севастополь, потому что неприятельский флот очевидно передвигался с большей скоростью, чем он. Адмирал колебался, и в конце концов в результате его нерешительности (за которую его совершенно справедливо ругают почти все историки) союзники сошли на берег абсолютно беспрепятственно.

      Что же предстало перед их глазами? Предоставим слово Уильяму Расселу, сотруднику английской газеты «Таймс», который сопровождал британскую армию во время всей Крымской кампании и стал тем самым первым в истории военным корреспондентом, о котором я упоминал выше: «/…/ унылый и голый берег, /…/ населённый лишь чайками да прочей птицей /…/»[398]. А вот как описывает эту местность русский генерал Александр Николаевич фон Лидерс[399]: «вокруг /…/ одни только степи, /…/ поселений очень мало, и /…/ судам невозможно наливаться пресною водою»[400]. И совсем уж понятно, что с пресной водой было там туго не только кораблям, но в первую очередь людям.

      Крым, кстати говоря, в те времена был совершенно не похож на сегодняшний. Во-первых, это была одна из наименее населённых областей европейской части России[401]. Во-вторых, здесь почти не было дорог, а имевшиеся «оставаясь почти в своём первобытном, естественном виде, /…/ с трудом поддерживались местными средствами, чтобы не сделаться совершенно непроходимыми. /…/ В северной части Крыма, в безводной и малонаселённой степи, дороги пролегают большей частью по глинистому грунту. В летнее сухое время они весьма хороши; но во время дождей и в зимнюю распутицу нередко делаются почти вовсе непроходимыми»[402]. (Как же затруднят эти горе-дороги снабжение нашей армии в ходе военных действий!) Транспортным центром полуострова был – как и сейчас – Симферополь, но дорог от него расходилось немного, и четырьмя основными были: на север на Перекоп (150 км), на запад на Евпаторию (около 70 км), на юг через Бахчисарай на Севастополь (80 км) и на восток через Феодосию на Керчь (чуть больше 200 км). В-третьих, большинство жителей Крыма было представлено татарами: из 430.000 человек их насчитывалось 257 тысяч[403]. Остальными были: «/…/ немцы-колонисты, /…/ греки, небольшое число русских переселенцев, СКАЧАТЬ