Добровинская галерея. Александр Добровинский

Чтение книги онлайн.

      Посмотрев на рассказ и на рисунок, дедушка сказал: «Молодец. Стопроцентное попадание. Написано и изображено с большим юмором».

      В семье открылась дискуссия на тему: «Где ребенок видел работы кубистического периода Пабло Пикассо, и есть ли в разбросанных кляксах влияние Кандинского?»

      Мама посмотрела на свой портрет еще раз и, в конце концов, сказала: «Знаешь, Саша, художник из тебя не выйдет. Ты лучше пиши».

      И пообещала за это строго не наказывать. Задатки адвоката сработали, и я задал сакраментальный вопрос: «Если строго не судить, то и наказывать строго нельзя?»

      С тех пор согласно этой сентенции и пишу.

      Все мои многочисленные родственники нашей некогда огромной семьи постоянно шутили. Или так разговаривали. Я до сих пор не могу разобраться.

      Вот только несколько примеров из моего детства.

      • Идет дождь. Поздняя московская осень. Бабушка со вздохом роняет: «В такую погоду хорошо поспать. С приличным человеком… Вот, например, у меня никогда не было романа с кем-либо дворянского происхождения…» Дедушка: «Сашенька! Сходи, пожалуйста, вниз за дворником Рашидом. А я через час закончу статью про этот дурацкий “гамма-глобулин” и подмету за него в подворотне».

      • Мама с подругой меряют что-то принесенное спекулянтами нам домой. Подруга: «Люсенька! Мне идет эта кофточка?» Мама: «Лена! С твоими сиськами кофточка не то что тебе идет, она просто на тебя наезжает…»

      Но самое главное, что я унаследовал от них, – это умение и желание посмеяться над самим собой. Если ты можешь себе это позволить, тебе не страшен целый мир.

      Когда у дедушки что-то не получалось, он всегда сам себе говорил: «Я полный кретин: я просто итальянский маркиз!» Как-то я уже более-менее взрослым попросил его расшифровать мне эту загадку. Оказалось, что в юном возрасте он с родителями путешествовал по Италии. Конечно, до революции. В великой Флоренции гид показывал путешественникам из России достопримечательности. Мой будущий дед: «Папа! Давай у нас в Одессе построим такой же красивый дом!» Отец сыну: «Вырастешь – построишь сам. Здесь уже все про хозяина написано…» Надпись на доме для одесситов была значимая: «Вилла маркиза дель Поццо». Мои дети, еще не зная этой истории, так с детства и повторяют: «Мало того, что Он поц, так он еще и маркиз…»

      «Поц» на идиш – очень некрасивое слово. Забудьте…

      Я всегда пишу только о том, что прожил, увидел и потрогал. Или подумал… Моих читателей часто интересует, сколько в рассказах фантазии и сколько правды. Отвечу точно, не кривя душой ни моей, ни моих персонажей, но опять с одесским акцентом: «А вам как бы хотелось?» Но лучше всего прочтите рассказ, который так и называется «Правда, только Правда и ничего, кроме Правды». Все поймете.

      Просто все, что происходит вокруг, люди видят через свою призму. А я, по довольно точному определению моей любимой, вижу все «через клизму». Может быть, потому, что я адвокат, И все вижу через… профессию.

      Я бы и не думал писать рассказы, а тем более печатать их, если бы ни одна замечательная женщина – редактор журнала «Татлер» Ксения Соловьева. Наверное, на уровне женско-кошачьей интуиции она первый раз попросила меня написать что-нибудь интересное на тему «Дети и Деньги». Получилось. Так и стал согласно «Татлеру» их любимым автором. Мы даже в чем-то за эти годы сроднились, что ли… Как-то пропустил один журнальный месяц. Занят был очень. Друзья и знакомые обзвонились. Что случилось? Не может быть? Вы расстались? Я отшучивался. Говорил, что перешел в журнал «Тайны садоводства и проктологии». Не верили. Ругались. Требовали. И опять ругались. Больше не пропускаю… Пишу каждый месяц.

      Теперь вот Ксении Соловьевой я обязан огромным удовольствием, которое получаю, видя отзывы моих читателей. Без Нее и «Татлера» не было бы и этой книги.

      Все, что я делаю, все, что я пишу, посвящено Ей. Моей любимой. Единственной. Той, которая подарила мне детей и, самое главное, чувство в жизни. Той, которая все эти рассказы читает и, несмотря на это, по-прежнему меня любит. Мало этого, Она терпит вопросы всех друзей и знакомых. И только иногда укоризненно смотрит. Смотрит ужасно. Лучше б орала. А Она только смотрит. Может быть, поэтому я ее так люблю?

      Некоторое время назад меня попросили написать биографию. Начал писать по классическим канонам. Стало скучно так, что даже Джессика, почувствовав неладное, спрыгнула с моих колен и куда-то ушла по своим собачьим делам. Я осознал свою ошибку и переписал так, как должен был бы сделать с самого начала.