Луна и пес. Игорь Корольков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Востриков так темпераментно размешивал в кофе сахар, что пролил его в блюдце. Он не замечал этого и говорил, говорил…

      Востриков писал об авиации всю свою жизнь. Он был знаком со всеми руководителями авиазаводов, генеральными конструкторами, директорами крупных аэропортов страны. В журналистском мире не было человека более информированного в области авиации, чем Димка. Рассказывал он гораздо интереснее, чем писал. При встрече непременно раскручивал какие-нибудь байки о министрах: как вместе с ними выпивал, охотился и рыбачил.

      Коротко стриженый, седой Востриков напоминал скошенное поле в конце лета. Когда Димка увлекался, его и так пунцовое лицо наливалось кровью. Ему было за пятьдесят, но временами он напоминал подростка, жаждущего, чтобы его непременно похвалили.

      Интересно, подумал Кент, почему он не закончил МАИ? Вряд ли его выгнали за неуспеваемость – ни дураком, ни лентяем Димку не назовешь. Да и отчебучить что-нибудь такое, за что выгоняют из вуза, он не мог – Димка всегда почитал начальство. Однажды Кент наблюдал Вострикова на пресс-конференции: его вопросы были многословны, витиеваты, подхалимски слащавы.

      Кент обратил внимание, что потрепанные манжеты рубашки Димки обметала чья-то неумелая рука.

      Кент не вникал в суть того, о чем рассказывал Востриков. Он смотрел Димке в глаза, излучавшие бесконечную радость, и не мог объяснить природу этого жизнерадостного фонтана. Кент знал: долгой радости не бывает. Если она долгая – вернее всего, ее имитируют. Кент с удивлением отметил, что зрачки у Вострикова странного цвета – мутно-зеленые. Где-то в их глубине мерцала тревога, а может быть, и страх. Заметив, что Кент наблюдает за ним, взгляд Вострикова потерял искристость. Димка сбился с рассказа, потускнел и замолчал.

      «Любопытно, – подумал Кент, – кого из художников мог бы заинтересовать Востриков? Босх, видимо, ухватился бы за внешние данные: маленький рост, большая голова, напоминающая стерню, квадратный подбородок… Посадил бы за дубовый стол в кабачке, где бы он в компании собутыльников весело что-то рассказывал… Глупые люди на прекрасной земле! А что бы из этого сделал Рембрандт? Затемнил фон, дал бы свет на лицо… Скопировал бы на щеках розовые паутинки капилляров. Но как бы он передал взгляд? Веселый взгляд, в глубине которого дрожат слезы…»

      – У тебя все хорошо? – спросил Кент.

      – Почему ты спрашиваешь? – удивился Востриков.

      – Мне показалось, я слышу, как скребутся кошки. Востриков растерялся, запаниковал, словно Кент разгадал тайну, которую Димка тщательно скрывал. В глазах появился испуг. Они заблестели. Поняв, что задел что-то такое, что лучше было бы не трогать, Кент пожалел о своих словах.

      – Извини, мне, видимо, показалось, – сказал он.

      – У меня все хорошо!

      Востриков натянуто улыбнулся.

      Так что же делать? Вопрос, который Кент старательно гнал от себя, СКАЧАТЬ