Эйна из Третьей зоны. Арина Остромина

Чтение книги онлайн.

      Я обрадовалась: не люблю гулять зимой, потом надо отогреваться у батареи, чтобы пальцы на руках начали двигаться, да только желающих посидеть в тепле всегда больше, чем мест на скамейке. Валита и Думара, дальние родственницы Наставницы Фламии, грубо расталкивали мелюзгу вроде нас с Сарой. Иногда удавалось погреть пальцы под краном в туалете, но тёплая вода текла редко, а холодная плохо помогала.

      Сразу после прогулки полагалось идти в общий зал и слушать вечернюю речь Наставницы Фламии. Мы давно знали наизусть всё, что она скажет. Сначала предложит почтить минутой молчания память Отца-основателя, потом будет говорить о его подвиге. Как мы все должны преклоняться перед его самоотверженностью. Ведь если бы не он, мы бы сейчас не сидели в этом прочном и надёжном здании, не имели бы работы, куска хлеба, пары ботинок и так далее. Да и вообще уже давно погибли бы в диких отравленных землях. А то и вообще не родились бы. Под конец Наставница Фламия переходила к описанию нашей роли: от усердия и трудолюбия каждой из нас зависят судьбы мира. Каждый работник важен для своего цеха, каждый цех важен для своего завода, каждый завод – для отрасли, а она – для благоденствия всего нашего государства.

      Малышам было легче: их ненадолго собирали здесь перед ужином и слова выбирали попроще. Объясняли, какое светлое будущее их ждёт, как о них тут будут заботиться и как они потом отплатят государству добром – начнут работать на фабрике. А чтобы дети не скучали во время речи, им пели песни и устраивали подвижные игры.

      Следующие две группы, младшая и средняя, слушали Наставницу Фламию вместе, и продолжалось это целый час. Считается, что в этом возрасте – с семи до тринадцати лет – девочки должны как следует проникнуться духом нашего великого государства, изучить его устройство, осознать своё место в мире. А место у нас простое и очень определённое. Ещё в приюте мы начинаем работать на фабрике, а в семнадцать лет переселяемся в фабричное общежитие и работаем уже полный день, а не укороченную смену, как в детстве.

      С тринадцати до семнадцати лет, в старшей группе, речь наставницы ужималась до получаса, как для малышей. Потому что мы и так уже всё знаем, и нам надо только напоминать главные правила жизни в обществе, чтобы мы их не забывали. Я думаю, Наставница Фламия и сама устаёт твердить одно и то же по два часа в день. Сначала малышам, потом другим двум группам, а потом ещё и нам. Поэтому она иногда включает нам вещательное устройство – в это время как раз передают вечерние новости из Первой зоны, так мы приобщаемся к жизни государства. Там обычно рассказывают, как идут дела у учёных во Второй зоне, у рабочих в Третьей – в нашей, у аграриев в Четвёртой и у шахтёров в Пятой. У всех сплошные успехи, все постоянно разрабатывают новые проекты, производят отличную продукцию, добывают качественную руду и выращивают огромные урожаи.

      Вот только не очень верится. Как работает наша фабрика, я наблюдаю уже несколько лет. Нет, там ничего плохого не происходит. Но и особых достижений тоже не видно. Есть план, мы его выполняем. И это даже не очень тяжело. Если мастера пытаются увеличить план, чтобы получить похвалу начальства, работники начинают спешить, портят детали, часть продукции идёт в брак, и результаты становятся только хуже. Поэтому все стараются работать размеренно, неторопливо, без лишнего рвения. Я думаю, что и в других зонах всё примерно так же: работа идёт своим чередом, а правительство говорит об успехах. Наверное, считается, что это делает людей счастливее. Что им приятно ощущать себя частью великого государства.

      И всё-таки многим воспитанницам нравилось спокойно посидеть полчаса в уютном натопленном зале, на стульях с высокими спинками. Изображать внимание, а на самом деле мечтать о чём-нибудь или даже дремать, если сесть в задние ряды. Поэтому сегодня вечером девочки смотрели на меня с сочувствием, ведь мне запретили слушать наставление. Днём было моё дежурство в спальне, а меня задержали на фабрике, и я опоздала. Поэтому не успела расправить подушки и одеяла на кроватях до вечерней проверки. За это меня и наказали.

      Знали бы они, как я обрадовалась такой удаче! Пока все слушали монотонный голос наставницы, я удобно уселась на кровати, завернулась в одеяло, чтобы скорее согреться, и занялась уроками. Хотела подготовиться к контрольной по ботанике, повторить несколько глав из учебника. Тусклая лампочка под потолком едва освещала комнату, мелкие буквы на страницах учебника дрожали и расплывались.

      Когда строили наш приют – лет тридцать пять назад, – весь третий этаж отвели под спальни и в каждую собирались поставить по сорок кроватей. Они туда действительно помещаются, но тогда там слишком тесно. Сейчас в приюте не так много воспитанниц, поэтому оставили только по тридцать кроватей в комнате, а лишние унесли в подвал. Но в нашей группе всего двадцать четыре девочки, и нам разрешили составить ненужные кровати в углу, в три яруса. Мы их используем вместо шкафа – очень удобно.

      В спальне пять окон, и я специально выбрала место почти в самом углу, прямо под окном. Днём туда падает свет сначала из одного окна, потом из другого. Лампы днём не зажигают, а я иногда читаю на кровати, СКАЧАТЬ