Ольф. Книга четвертая. Петр Ингвин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ можно вон там. – Как и вечность назад, Маша с улыбкой произнесла ту же фразу и вновь указала мне на дверь в конце коридора.

      Тяжело переступая на ставших ватными ногах и медленно приходя в себя, я вышел «помыть руки».

      Случилось невозможное. Теперь с этим жить. С этими ощущениями. И с наблюдавшими за апофеозом моей агонии глазами Маши. Перед Любой мне не стыдно, она ничего не узнает. Никогда. Мне стыдно перед Машей.

      Вернулся я минут через пять и, первым делом, провел ногой под столом. Там никого не было.

      – Зачем?

      Это был единственный вопрос из оставшихся. Сначала их было много, но все рассыпались, растаяли, испарились. Все стало вторичным, кроме главного: зачем?

      Маша пожала плечами:

      – Люблю удивлять. Особенно – приятно.

      – Это не полный ответ. Благодарность за помощь – предлог, на самом деле есть что-то еще.

      – А что мне было делать? – Озорство исчезло из глаз Маши. – Ты так смотришь на меня в последнее время, что, я боюсь, в любую минуту забудешь, что мы родственники. С Любой тебе плохо, без нее тебе плохо, а чтобы стало хорошо, ты ничего не предпринимаешь. Я помогла. Потому что ты мне небезразличен. Люди должны помогать друг другу, особенно когда другому плохо. И я знаю, что когда помощь понадобится мне, ты мне поможешь. Ведь поможешь?

      – Да.

      «Если просьба будет разумной». Маша это понимала, и пояснять вслух не требовалось.

      – Спасибо. Кушай, а то совсем остыло.

      Пока я жевал, глядя в тарелку, Маша дочитывала рассказ:

      «Сын своей матери»

      «Двор замер в предвкушении. С тех пор, как во флигеле поселились Сидоровы, редкая неделя проходила без концерта. Что раньше показывало кино, теперь разносилось под свинцовым небом Севера, словно Одесса переехала с Черного моря на Белое.

      О скором начале спектакля сообщали распахнутые створки окна, в котором курсировала взад-вперед Роза Марковна. Она готовила речь. Пучок иссиня-черных волос почти задевал потолок пристройки, цветастое платье подчеркивало худобу и пело некролог юности, в которую стремилась душа, но вернуться в беззаботность которой не позволяли семья и годы. Красота, в свое время сразившая Сидорова-старшего, еще влекла взоры, но уравновесилась изможденным изломом губ, сварливым настроем и вечно недовольным взглядом. Розе Марковне, как и главе семьи, было чуть за сорок, но апломба в узнаваемом всем городом голосе звучало минимум на шестьдесят, причем депутатских. И с мнением о том, кто именно глава, она бы убедительно поспорила.

      С трех сторон двор охватывала клешня побитых временем пятиэтажек, с четвертой не сдавался плану застройки бревенчатый дом, заставший еще царя, пусть и не лично, а временем сосуществования. Слева к обветшалой стене притулилась щитовая пристройка, у нее имелся собственный, обнесенный палисадом, дворик, внутри которого сверкала намытыми боками недавно приобретенная Лада – единственное достояние Сидоровых, СКАЧАТЬ