Истинные ценности. Анна Куиндлен

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ отец, разумеется, завел песню, что от мая до декабря целая вечность, и доктор Кон посмотрела на него как на умалишенного. Тогда я предложила сделать рождественское украшение лично для нее, но она возразила: «Я еврейка». Ладно, я изготовлю для нее менору. Ведь для этого мне не понадобится ни стремянка, ни степлер.

      Мама прошлась по комнате и медленно вернулась ко мне.

      – Я знаю, зачем ты здесь, и прекрасно все понимаю.

      – Вот потому я и останусь.

      – Что ж, ладно… Кому принадлежит идея: тебе или отцу?

      – Нам обоим. Всем нам. Мне. Это ведь на время, мама…

      – Ему следовало бы знать, что ничего из этого не получится.

      Она лишь повторила то, что я уже сто раз говорила Жюль, но хотелось, чтобы мама думала обо мне лучше, чем я сама думала о себе.

      – Это несправедливо! Я хочу помочь, что-то сделать для тебя. Я приехала домой, а ты даже не обрадовалась. – В моем голосе звучала досада.

      Скрыть раздражение не удалось, ну и плевать!

      Мама легонько коснулась моей руки.

      – Элли, дочка, я счастлива, когда ты рядом, но мне невыносима мысль, что это лишь из жалости…

      – Так будет лучше!

      – Для кого? Разве что для твоего отца – ему приходится нелегко.

      – Ему? А тебе? – возмутилась я и чуть было не спросила: «А мне-то как?»

      – У меня все хорошо, – улыбнулась мама, но как-то блекло, без теплоты и радости.

      И я впервые подумала, каково это – знать, что ты умираешь, что деревья покроются почками, расцветут, выпустят листочки, потом сбросят, но тебя уже не будет и ты ничего этого не увидишь.

      Лицо мамы было спокойным и пустым, и я вдруг заметила, что она очень похожа на бабушку Нину, которая всегда сохраняла внешнюю невозмутимость (по словам мамы, даже в тот момент, когда к дверям их квартиры на Бродвее пришел капеллан с известием о том, что ее единственного сына убили во Вьетнаме).

      Мама не раз рассказывала, как однажды двое мужчин («совсем мальчики, дети») явились в химчистку, которую держали ее родители, и потребовали все деньги из кассы, и как ее мать с ничего не выражающим лицом сыпала польскими ругательствами сквозь крепко стиснутые зубы, пока они, перегнувшись через прилавок, набивали банкнотами карманы своих джинсов. Мне представилось, что лицо моей мамы сейчас было точь-в-точь таким же, как у бабушки в те далекие дни.

      – Хочешь чашку чаю и кусочек торта? – ровным голосом, как обычно, спросила мама, и, не дожидаясь ответа, осторожно встала и пошла на кухню, и вскоре я услышала, как свистит чайник.

      На следующий день, когда мы сидели за дубовым столом на кухне и пили чай, мама спросила:

      – Итак, что теперь?

      – Ты о чем? – не поняла я.

      Мне и в голову не приходило, что надо что-то делать: казалось, ее состояние (например, ее будет мутить) само подскажет: хотя ни вид ее, ни поведение даже не намекали на болезнь. Ни думала я и о том, что буду чувствовать себя несчастной, СКАЧАТЬ