У всякой драмы свой финал. Валерий Пушной

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ он приподнял быстро. Она поверила в то, что у нее присутствует дар. А он не разубеждал ее в этом, бог с нею, пусть думает так. Хотя, если быть правдивым, способности у нее, конечно, были и отрицать этого никак невозможно, правда, не такие, с которыми она без его стараний могла бы блистать. Это он слепил ее своими руками, и он знал, почему он это сделал.

      Ева подошла к дивану, нагнулась к Антону и погладила маленькой ладошкой его щеку, словно проверяла, как хорошо он выбрит. Села к нему на колени. Дорчаков оторвал руки от дивана и запустил пальцы под ее кофточку. До спектакля оставалось еще два часа, так что у них было достаточно времени. Впрочем, времени всегда не хватает. Его рука, как щупальца, медленно проникла глубоко под юбку. Ева мило замурлыкала и стала расстегивать пуговицы на его рубашке. Он гладил ее стройные ноги и представлял их, как две стрелки часов, которые движутся по циферблату и показывают время.

      Расстегнув пуговицы, она соскочила с его колен и стала раздеваться. Антон смотрел, как она делала это и не двигался. Нарлинская бросила одежду на кресло, и подошла к нему.

      Дорчаков с удовольствием ласкал глазами ее тело, он считал себя творцом прекрасного на сцене, и потому был просто обязан преклоняться перед женской красотой. Ему нравилось любоваться изящными формами Евы. Если бы он только умел, он бы написал с нее картину.

      Вразвалку он поднялся с дивана, положил ее, и руки заскользили по бедрам девушки. Она обдала его своим жаром.

      Потом, утомившийся, полуодетый он опять сидел на диване, раскидавшись, устало смотрел, как Ева неторопливо рылась в своей одежде. Молчал. А она надувала губы оттого, что не слышала слов восторга и капризно спрашивала:

      – Почему ты больше не восхищаешься мною?

      Антон тихим расслабленным голосом, не шевеля ни одной мышцей на теле, томно протянул:

      – Восхищаюсь. Ты очень хороша.

      Ева, наклонившись, натянула белые трусики и, стоя к нему боком, недовольно заметила:

      – Сегодня ты не говорил многих слов, которые я всегда слышала от тебя, когда мы занимались любовью.

      Дорчаков опять остался неподвижным, только едва заметно разошлись губы. Это вялое движение мышц лица говорило Еве только о том, что он устал.

      Однако Нарлинская не верила в его усталость, гладила свою грудь, желая, чтобы он наблюдал за нею. Хотела ему сказать, что раньше он тоже уставал, но не показывал этого так явно, как сегодня, однако ничего не сказала.

      Антон слегка опустил веки, у него не было настроя на разговор. Казалось, она слишком долго одевается. Хватит уже докучать ему. Бежала бы в гримерную.

      Ева почувствовала холодок. Внутри прокатилась обида. Фыркнула, сорвала со спинки кресла юбку, быстро сунула в нее красивые ноги, буркнула:

      – Я, наверно, уже надоела тебе?

      Антон скучно улыбнулся. Раскрыл глаза шире, пошевелил руками и промолчал. Вяло подумалось, боже мой, какой бред сивой кобылы ему приходится сейчас выслушивать.

      Ева СКАЧАТЬ