Мне голос говорит:
«Построй-ка новый особняк,
Черт подери!»[81]
– Мне это не по карману, мистер Холмс, – говорю я, – да и ни к чему.
Будь я проклят, если мне понравилось слушать такие речи от чужака. Только я стал вынимать бекон с бобами, как является мистер Эмерсон, тоже берет меня за пуговицу, отводит в сторону и говорит:
Дайте в пищу мне агаты,
Шпанских мушек иль пернатых;
Живность с неба и морей,
Мне несите поскорей.
Я ему говорю:
– Мистер Эмерсон, прошу прощения, но здесь не отель.
Понимаете, меня это малость рассердило – я не привык к обычаям литературных шишек. Но я продолжил корпеть над своей работой, и следующим приходит мистер Лонгфелло, хватает за пуговицу, отрывает от дела и говорит:
«Слава, слава, Мэджекивис!» —
Старцы, воины кричали…
Но тут я вмешался и говорю:
– Прошу прощения, мистер Лонгфелло, если вы будете так любезны прекратить драть глотку и дадите приготовить жратву, то окажете мне честь.
Что ж, сэр, после того как они заправились, я выставил бутылку. Мистер Холмс смотрит на нее, а затем вдруг ни с того ни с сего как завопит:
Пускай забьет струя кроваво-красного вина!
Я буду вспоминать былые времена.
Видит Бог, я уже начал малость заводиться. Поворачиваюсь к мистеру Холмсу и говорю:
– Послушайте, мой жирный друг, я хозяин этой хибары, и если суд свое дело знает, то вы либо выпьете чистого виски, либо останетесь вообще без спиртного.
Так ему прямо и сказал. Нет, мне не хотелось пререкаться с такими знаменитыми сочинителями, но, понимаете, они меня вроде как сами вынудили. Я человек рассудительный и не стану раздувать из мухи слона; я не против, когда ватага гостей раза три-четыре наступит мне на хвост, но когда они начинают наступать мне на мозоли, это уж другое дело, и если суд свое дело знает, говорю я, то вы либо пейте свое виски, либо останетесь без выпивки. Так вот, пьют они себе, а сами все расхаживают у меня по хижине, принимают позы и разглагольствуют. Мистер Лонгфелло говорит:
Этот лес первобытный…
А мистер Эмерсон ему подпевает:
Когда-то здесь стояли построенные
в боевом порядке фермеры,
И шум их пальбы разносился по всему миру[82].
Я говорю:
– Можете хулить мое логово сколько влезет – мне от этого ни холодно ни жарко.
Ну, они продолжают пить и вскоре достают старую засаленную колоду и начинают играть в юкер по десять центов, в кредит. Я начинаю примечать кое-что изрядно подозрительное. Мистер Эмерсон сдавал, посмотрел на свою руку, покачал головой и говорит:
Я сомневаюсь, и мое сомненье…
И спокойно так собрал карты и начал тасовать для новой сдачи. СКАЧАТЬ
81
В этой главе приводятся цитаты из поэтических произведений Холмса, Ральфа Уолдо Эмерсона и Генри Лонгфелло.
82
«Гимн Согласия (Конкордский гимн)» американского писателя Ральфа Уолдо Эмерсона, написанный в память о битве при Конкорде во время американской революции.