Мой друг художник и поэт. Сергей Ермолаев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на второй. Эта лестница насчитывала сначала пять ступеней, затем прерывалась площадкой, поворачивала влево и поднималась уже вдоль дома ещё на 15 ступеней. На втором этаже, как и внизу, было две квартиры. Они располагались слева и справа от прямоугольной площадки, на которую выводила лестница. В первой, где творил Арсений, никто не жил. Да и она давно перестала быть полноценной квартирой. Жильцы съехали оттуда ещё несколько лет назад. Большую комнату они использовали как склад для каких-то товаров, а ту, что немного меньше, отделили, заложив межкомнатный проход, и сдавали Арсению как отдельное помещение под его творческое пространство. Планировка соседней квартиры была схожей. Она отличалась лишь тем, что состояла из трёх комнат примерно одинакового размера. К соседу по этажу художник тоже никогда не заходил, но как-то раз благодаря широко распахнутой входной двери ему довелось заглянуть в его квартиру. Этого хватило, чтобы понять, как там всё устроено.

      На улице было относительно спокойно. Автобусов пока больше не было, а рядом, возле здания администрации фабрики, стояло лишь три машины. Отсюда Большая Заречная тянулась на 500 метров вправо, до самого вала в верховьях Старой Зареки, и на 2,5 километра влево, пару раз прерываясь и окончательно теряясь где-то возле безымянного заболоченного пруда, расположенного вдоль Мысовского переулка. Одна из самых протяжённых улиц Заречья! Большей длиной обладала только Береговая. Других улиц схожей длины Старая Зарека не имела. Более оживлённые – да, но не столь длинные. Арсений хорошо знал свою улицу, ведь он прожил здесь всю свою сознательную жизнь. Улица была историческая и знаковая для своего района. На ней стояло много очень старых домов – и деревянных, и каменных. А её история, как история всего района, была неразрывно связана с самым ранним освоением тюменской земли. Сначала возникла улица вдоль левого берега Туры, вскоре названная Береговой. Следующими после неё чётко организованными улицами стали Мостовая, переименованная в советское время в Щербакова, и, собственно, Большая Заречная, которая сохранила своё первоначальное название в неизменном виде. Вдохнув свежий июньский воздух, Арсений прикрыл за собой калитку железного решётчатого забора, отделявшего двор от уличного пространства, и двинулся вдоль проезжей части в сторону ближайшего магазина. Идти было всего ничего. Магазин располагался в том же здании, что и офисы мебельной фабрики.

      Скорее, даже не магазин, а так… забегаловка размером "шаг на шаг", всего с несколькими витринами и полками, где была навалена уйма разнообразного товара. Арсения мало что интересовало из представленного там изобилия мелочёвки в блестящих упаковках. Ему хотелось купить чего-нибудь из нормальной еды. А выбор этого самого "нормального" оказывался не слишком богат – мягко говоря. Можно было потратить несколько минут и дойти до улицы Щербакова, где располагался более-менее сносный супермаркет. Но сейчас идти туда не хотелось. Да и здесь Арсений был "своим": он всех знал, СКАЧАТЬ