Феномен зависти. Homo invidens?. Александр Донцов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ непременно обратимся. Пока же вернемся к словам. Думаю, причины, по которым злого, язвительного и коварного человека иногда называют ехидной, не требуют дополнительных разъяснений. Не случайно в этом переносном значении данное слово употребляется с древнейших времен. Трудно понять, как в ядовитое семейство змееподобного чудовища, собственно змеи и зловредного человека попал безобидный однопроходный муравьед. Видимо, за колючие иголки, защищающие вынашиваемое в сумке яйцо. Ехидничать, обороняясь, наверняка приходилось и большинству «старших братьев» муравьеда, не уязвленных ядом зависти. Вопрос в том, существуют ли такие люди? Легче всего, вероятно, остаться независтливым в окружении незавидных людей, т. е., по Далю, посредственных, плохих и по дурному качеству своему не возбуждающих зависти. Подозреваю, однако, жить среди посредственности – наказание, сравнимое с муками зависти.

      За свой словарь в 1863 г. В.И. Даль удостоен звания почетного академика Петербургской академии наук. Не стоит, как это иногда бывало, упрекать автора за пренебрежение литературно-книжным языком и очевидный приоритет, отданный простонародной разговорной речи. Но если для В.И. Даля родником и рудником для добывания слов служила исключительно живая устная речь, возможно, это как-то сказалось на толковании интересующей нас зависти? Чтобы проверить несколько надуманное предположение, обратимся к трудам современника Владимира Ивановича, родившегося двумя годами ранее, но прожившего вполовину меньше, современника, которого единодушно называют родоначальником современного русского литературного языка. Догадались? Конечно, я говорю об Александре Сергеевиче Пушкине.

      Откроем второй том «Словаря языка Пушкина»[23], изданного в 1957 г. Институтом языкознания Академии наук СССР: слова «зависть», «завидовать», «завистник», «завистливый» использовались поэтом многократно, в разных, сегодня подчас неожиданных контекстах. Так, завистливыми оказались не только подруги, глаза, взоры, желанья, традиционно ассоциирующиеся с завистью, но и судьба, рок, кинжал, покров, скрывающий девичьи красы, длань, сжимающая скупое подаянье. Зависть предстает у Пушкина как черное, злобное, гнусное, презренное чувство, мучительное для завистника и опасное для жертвы («как рано зависти привлек я взор кровавый»). Впрочем, иногда зависть становилась у поэта не глубокой, а «некоторой» и приобретала светлые оттенки: «На юных ратников завистливо взирали, ловили с жадностью мы брани дальний звук». Подытожим: без малого два столетия назад слово «зависть» и его производные прочно входили в состав как простонародной, так и литературно-книжной лексики, в том числе высокого поэтического жанра. Интересно, какой была предшествующая судьба этого не знающего сословных и жанровых различий слова? Когда и как оно появилось в русском языке?

      Известно, письменный старославянский язык возник во второй половине IX в. благодаря усилиям уроженцев СКАЧАТЬ