На связи. Олег Алексеевич Шабуня

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ з прагматичного водителя таксомотора и раздолбая-саксофониста. Матёрый таксист трогательно нянчится с совершенно невменяемым музыкантом, а на резонный вопрос соседа по коммуналке: «Зачем тебе это надо?», – следует лаконичный ответ: «Он с Богом разговаривает…» (подразумевается игра на саксофоне).

      В понимании автора данной книжицы, именно вот этот самый «разговор» с Богом (мирозданием, ноосферой и т. д.) является ключевым в любом жанре созидательной человеческой деятельности. При этом вероятность «беседы» подразумевает не только пиитов и иже с ними. Просто в сегменте «лириков» всё более наглядно, нежели у «физиков» (технарей и работяг). Фиксация, стенограмма этого разговора в стихотворном тексте более очевидна, нежели в «железе». Это то, что привнесено извне. В единичных случаях на выходе – целая книга. Иногда с десяток стихов. У большинства же (и в этой книженции) дело ограничивается двумя-тремя строфами. Именно поэтому основной объём большинства стихотворных сборников – наносы авторской отсебятины, по сути лишь объёмные фанерные декорации, необходимые для формально-смысловой законченности стихов, в основание которых заложены, подобные бозонам Хигса, крохотные «фонемы Бога».

      Жизни виражи

      Из детской тетради

      С бодуна так светло и тревожно,

      С бодуна мир идёт ходуном.

      С амплитудой почти невозможной:

      Даты, запахи, встречи – вверх дном!

      Клён под ветром, как будто в падучей.

      Гроздьев пену роняет сирень…

      Наудачу, очки нахлобучив,

      Начинаешь вживлять себя в день.

      Дождь влез в глаза, поправ очки

      Дождь влез в глаза, поправ очки,

      «…Ты должен уезжать…»

      Он застит мне, шельмец, зрачки –

      Приходиться брюзжать.

      Вагонный борт, дверной провал

      Оконному под стать.

      Я в тамбуре, я прозевал

      Последний шанс – отстать.

      Чужой рефрен подполз опять:

      «…Ты должен уезжать…»

      Или стоп-крана рукоять

      В руке, как нож, зажать.

      Ну, что за чушь, что ты несёшь:

      «Провал, стоп-кран, стилет».

      Ты знал, дружок, на что идёшь,

      Купив сюда билет.

      Через пару минут межвагонный сустав

      Хрустнув, выдернет пол из-под ног,

      И зажимы перронов отпустят состав.

      В сотый раз ты остаться не смог.

      Ленинград, 1987.

      Ночная прогулка

      Алексею Ахматову

      …А мой кораблик утл, почти что лодочка:

      Ни вёсел, ни руля, да в трюмах водочка.

      Куда ж нам плыть?.. – авось, куда и вынесет.

      Когда тебя, пловец, как глину вымесит....

      О. Охапкин.

      Почат флотский кубинский ром.

      Ну, держись, бедолага-плоть.

      Ром нам – плот, или нет – паром,

      Чтобы ночь на нём переплыть.

      Вниз, по стапелю кухонного стола,

      Соскользнём, подытожим главу, –

      Невесомы стали наши тела,

      Это значит: мы уже на плаву.

      В трюмах сумок – стихов тюки,

      Полбуханки ржаных хлебов.

      Что за вздор – рук гранёных крюки

      Абордажные, скрежет зубов.

      Будет скуп и неряшлив наш бой,

      Затрещат утлых курток борта.

      Враг обступит зловещей гурьбой,

      Грозно спросит у нас паспорта.

      И совсем уж некстати удар

      По шпангоутам рёбер ногой…

      Мы крушение примем как дар,

      Что сюжет выгибает дугой.

      Навьючив поклажу на спины

      Н. А.

      Навьючив поклажу на спины

      Со СКАЧАТЬ